Кодекс Снеговика

Он был весь шрамах. Вадиму не удалось тщательно заделать швы. Смотреть на него было больно. Анюте хотелось обнять Снеговика, но она боялась, что он снова распадется на части. Бедный, бедный Снеговичок.

– Почему вы ждали меня?

– Потому что ты особенная. Ты Слышащая. И только ты можешь нам помочь.

– Что значит Слышащая, и чем я могу вам помочь?

– Я скажу тебе позже. Мы не можем все вместе слишком долго здесь находиться, за нами следят. Сегодня Создатель влил в меня достаточно энергии, поэтому я смогу разговаривать с тобой на расстоянии. Сейчас иди домой, а вечером, после того, как поиграешь на скрипке, ляг на свою кроватку и мы с тобой поговорим.

– Но у меня к тебе очень много вопросов.

– Я отвечу на все твои вопросы вечером, а также расскажу тебе, что ты должна сделать, чтобы не стряслось большой беды.

– Беды?

– Не пугайся. С тобой вместе мы ее не допустим. Это будет самый замечательный Новый год в твоей жизни.

«Главное предназначение человека – пожертвовать собой. Главное предназначение Снеговика – не допустить жертв»

Кодекс Снеговика

Наступил вечер. Вадик шлифовал бревна на втором этаже, но как только дочь начала играть на скрипке, выключил станок, чтобы не мешать ей своим шумом. Он отряхнулся от древесной пыли, тихонько вошел в ее комнату, поцеловал Анюту в макушку и спустился на первый этаж.

Катерина с задумчивым видом держала в руках абажур-фонарь, сделанный в староевропейском стиле. Она уже полчаса не могла найти ему места у кухонного стола, сделанного в старорусском стиле. Почему-то когда она покупала этот фонарь, у нее не возникло никакого сомнения…

– Пора бы поужинать, – предложил Вадим.

– Почисти картошку.

За окном уже потемнело. Началась легкая метель. Ветер завывал в каминной трубе и в многочисленных щелях, которые еще предстояло запаклевать и загерметизировать. Вадим разжег камин и стал чистить картошку. Катерина примеривала фонарь то с правой стороны от стола, то с левой.

– По-моему, лучше его повесить над столом, – сказал Вадим, выковыривая глазки из картофелины.

Катя обернулась и посмотрела на мужа рассеянным взглядом. Вадим никогда не участвовал в ее дизайнерских поисках и никогда не высказывал своего мнения по этому поводу. Обычно, он просто выполнял то, что она ему говорила.

– Почему над столом? – спросила она.

– Выгодно бросается в глаза.

– Разве?

Она приподняла фонарь над столом и присмотрелась. Вадим видел ее профиль в тусклом свете на фоне снежного пейзажа за окном. Она сейчас очень была похожа на ту девушку, которую он когда-то полюбил.

На втором этаже протяжно пела скрипка. Ей вторила метель за окном. Из камина доносился треск дров. Было тепло и уютно. Уютно вне себя и внутри себя…

И в этот момент Вадим почувствовал, что абсолютно счастлив. Бывают в жизни такие редкие мгновения, когда ты ухватываешь этот ускользающий миг за хвост и заставляешь время остановиться. С ним уже было такое однажды – в период цветущей молодости, сразу после армии. Вадим тогда только-только научился управлять автомобилем и ехал куда-то далеко без четкого плана, просто катался. Он остановился у придорожного магазина, чтобы купить сигарет, вышел из машины, хлопнул дверью и вдруг увидел себя как бы со стороны – пустынная дорога, закатное солнце, в кармане есть деньги на целый бак бензин, он совершенно свободен и независим, может уехать сейчас, куда ему захочется…

– Нет, – решила Катерина, – он сюда совсем не подходит. Повесим его где-нибудь в другом месте.

Вадим усмехнулся и продолжил чистить картошку. Она никогда не поступала так, как он говорил. Раньше его это очень злило, но сейчас, словно какая-то волна мудрости нахлынула, он подумал – наверно, надо смириться. Надо чаще мириться. С Катериной, с Анютой, с обстоятельствами. Не надо слушать свое второе «Я», которое все время что-то нашептывает тебе, чем-то возмущается и призывает к справедливости. Все твои проблемы, Вадик, в том, что ты слишком часто слушаешь свое второе «Я». Оно твердит тебе, что время потрачено зря, и что жизнь почти закончена. Не слушай его. Именно сейчас, тупо выковыривая картофельные глазки, или шлифуя стены, или склеивая обломки снеговика, ты приносишь больше пользы, чем тогда, когда хватал мяч в ближнем углу, сложившись пополам, из матча в матч, турнир за турниром. Только сейчас ты начал созидать, а это значит, что жизнь началась только сейчас – в этот самый момент.

– Надо бы елку поставить, – предложил он.

– Вот, после ужина и займитесь этим с Анютой. Я думаю, она будет рада. Ты, кстати, подумал насчет Деда Мороза?

– Я работаю над этим вопросом, – Вадим бросил в кастрюлю последнюю картофелину. – Гарнир готов. Что будет к нему?

– Сосиски.

– Изумительно.

– Давай украсим елку, – предложил Вадим дочери после того, как была съедена последняя сосиска.