Кодекс Снеговика

Она тоже наблюдала происходящее, спрятавшись за углом забора и, в отличие от Анюты, ей этот концерт не понравился. Мышь ее немного впечатлила, но действия остальных артистов ей были непонятны.

– Нам нужно, чтобы он поверил, – ответил Снеговик.

– И он поверил?

– Он в смятении.

Кошка недоверчиво хмыкнула:

– На людей надежды нет. Они слишком трусливые и глупые. Надежда только на нас. У меня есть план.

– Я знаю. Ты хочешь устроить много шума в Новогоднюю ночь?

– Да.

– Что ж, это неплохая идея.

– Нам понадобится помощь всех зверей.

– И нас? – спросили вороны.

– Вас в первую очередь.

– О великий Кар-р! Она снизошла до нас, – загоготали вороны.

– И мышей? – пискнул Псись, который на всякий случай при виде кошки зарылся в снег по самую голову.

Кошка посмотрела на него высокомерно. Она давно не ела мышей, но продолжала презирать их.

– И мышей, – этот ответ можно было бы назвать «ответом сквозь зубы», но, благодаря информационному полю, он прозвучал беззвучно.

После ужина папа ушел курить на веранду. Мама, обложившись кулинарными книгами, что-то выписывала на листок. Анюта удалилась на второй этаж в свою комнату.

«Я видел это своими глазами», – Вадим закурил уже третью сигарету. Ему очень хотелось сейчас выпить водки, но он гнал от себя этот преступный позыв, потому что боялся нарушить хмельными эмоциями трезвый ход мысли.

«Вороны танцевали. Дятел выстукивал «Тико-Тико». Это нельзя объяснить случайностью. Значит, Анюта говорит правду… Но это же ерунда какая-то!»…

Спустя какое-то время на веранду вышла Катерина и присела рядом с Вадимом на скамеечку. Она сразу определила по лицу мужа, что ее появление его не обрадовало. Он, кажется, снова вытаскивал виртуальную плюху из девятки…

– Какое блюдо ты хотел бы на Новый год? – спросила она, хотя знала, что он ответит.

– Картофельное пюре.

– А кроме пюре и бутылки водки у тебя какие-нибудь другие пожелания бывают?

– Бывают, – он посмотрел на Катерину и вдруг игриво улыбнулся и тут же резко обнял ее одной рукой за талию. – Есть у меня еще одно желание на сегодняшнюю ночь…

– Ты о чем?

– Ты сама знаешь…, – он ущипнул ее за бок.

Катерина подскочила, словно ей было шестнадцать лет, и она впервые услышала подобное непристойное предложение. Этого она от Вадима совсем не ожидала. Он уже давно не делал ей таких прямых намеков.

– Значит, пюре? – сказала она.

– И в белом пеньюаре.

– Ты снова напился?

– Нет. Я не выпил ни грамма. И вообще, с этого дня я больше не пью. Совсем не пью. Так что, на Новый год я заказывают оливье и… без бутылки водки. Совсем без водки. Даже шампанского не выпью.

– Я бы тебе охотно поверила… Что случилось, Вадик?

– Это будет самый замечательный Новый год в нашей жизни, – сказал он. – Иди в дом, Катюша, а то замерзнешь. Я еще посижу немного…

Катерина ушла в полном недоумении.

«Настало время для сказки, – понял Вадим. – Или хотя бы для сказочной игры».

Он затушил сигарету и решил подняться на второй этаж. Нужно было срочно поговорить с дочерью…

– Снеговичок, – позвала Анюта.

– Ты хочешь поиграть? – сразу ответил тот.

– Да. Ридинга.

– Ляг на кровать.

– Зачем?

– Я тебе поиграю Чайковского.

– «Маленьких лебедей»?

– Почему обязательно «Маленьких лебедей»? У Чайковского много разной и очень красивой музыки. Я хочу поиграть тебе «Размышление».

– Я хочу сама поиграть…

– Немного позже ты обязательно сыграешь это сама и будешь играть много раз. А через двадцать пять лет ты сыграешь это в Милане. Там состоится большой концерт, и ты будешь приглашенной примой…

– Ты специально дразнишь меня?

– Нет. Так будет, если ты, не смотря ни на что, продолжишь играть на скрипке.

– Ну, хорошо, – покорилась Анюта и легла на кровать. – Мне закрыть глаза?

– Если хочешь. Это будет недолго. Всего несколько минут.

Анюта легла и закрыла глаза.

«Как жаль, что я не увижу эту девочку через двадцать пять лет», – подумал Снеговик.

Он знал, что у нее будет очень трудная судьба, и потом, много лет спустя, тысячи людей будут аплодисментами провожать ее в последний путь, а один из величайших композиторов будущего, который сейчас еще не родился, напишет в ее память великолепную скрипичную сонату…

«Спит», – подумал Вадим, заглянув в комнату дочери.

Она лежала на кровати поверх покрывала с закрытыми глазами. Он уже хотел уйти, но в это время Анюта открыла глаза.

– Папа, – позвала она.

– Я тебя разбудил?

– Нет, я не спала. Я слушала такую красивую музыку! Ты тоже должен ее когда-нибудь обязательно послушать. Это Чайковский – «Размышление».

– Ты слушала музыку? Я не видел на тебе наушников.

– Мне Снеговик играл.

– Ты опять пытаешься убедить меня в том, во что поверить нельзя?

– Разве ты до сих пор не поверил?

– Вот об этом мне надо сейчас с тобой поговорить.

– Давай поговорим. Снеговик тоже будет слышать нас.

Вадим сел на стул рядом с кроватью.

«Скажи ему, что дятел выстукивал «Тико-Тико». Он должен знать эту мелодию», – посоветовал Снеговик.

– Кстати, дятел выстукивал «Тико-Тико». Ты узнал эту мелодию?

– Да…, – растерялся папа. – Ты разве тоже знаешь ее? Это гитарная мелодия. Одна из самых моих любимых. Я когда-то ее играл…