Кодекс Снеговика

«Снеговичок, – позвала она. – Ты можешь как-то показать, что ты умеешь разговаривать со зверями?»

«О-о! – слабо отозвался наслаждающийся прикосновениями Создателя Снеговик. – Еще немножко, еще минутку. Хотя бы минутку».

– Ты продолжай, папа. Снеговик еще не зарядился. Как только он зарядится, ты все увидишь.

«А если они сейчас и в самом деле выкинут какое-нибудь коленце?» – забеспокоился Вадим. Он и сам не заметил, как перешел в своих мыслях на это «они». Словно он и впрямь причислял снеговика к одушевленному существу.

Но тут случилось совсем не то, что все они ожидали…

– Это что вы себе здесь позволяете! – воскликнул бывший чиновник Юлий Васильевич.

Он наблюдал всю эту сцену с самого ее начала. Терпение его кончилось. Когда жена отлучилась, он кинулся на улицу в одних тапках, содрав с вешалки куртку.

Вадим отдернул руки и засунул их в карманы.

– Папа, осторожно. Этот дядя сумасшедший, – предупредила Анюта, спрятавшись за спину Вадима.

«Снеговичок, что делать?» – спросила она.

Снеговик молчал. Он постепенно приходил в себя от полученного сеанса удовольствия.

– В чем дело? – Вадим постарался как можно строже смотреть на неожиданно возникшего бывшего чиновника.

– Это я вас хочу спросить, в чем дело? – старик угрожающе приближался. – Эта снежная баба стала каким-то золотым тельцом. Вокруг нее происходят постоянные коленопреклонения. Я требую…, – он не успел досказать, чего он требует.

– Юлий! – раздалось в этот момент.

Женщина преклонных лет c растрепанными седыми волосами, поскальзываясь на снегу, торопливым шагом направлялась к ним и при этом сокрушенно взмахивала руками.

Старик сразу сник. Его боевитость угасла на глазах.

– Вы извините нас! – Голос старушки дрожал, она схватила Юлия Васильевича за локоть. – Ну, что же ты нас позоришь? Люди отдыхают, а ты…

– Они колдуют…, – вяло оправдывался бывший чиновник.

– Сам ты колдуешь, несчастье мое, – она всхлипнула.

– Маша, они…

– Да пошли уж…, – она грубо подтолкнула мужа. – Вы не обижайтесь, пожалуйста, – напоследок сказала она Вадиму и потащила за собой слабо упирающегося мужа.

«Судьбу человека нельзя исправить, но ее можно направить»

Кодекс Снеговика

Вадим почти полностью протрезвел.

– Извини, Анюта, – он надел перчатки. – Я больше не буду его гладить. Видишь, как люди нервничают. Пойдем домой…

«Снеговичок, – воззвала Анюта. – Покажи же ему, на что ты способен!»

– Я готов! – бодро откликнулся тот. Новая энергия переполняла его.

И в следующую минуту две вороны, шумно всхлопнув крыльями, опустились на шляпку грибка.

«Скажите что-нибудь на человеческом языке. Это сейчас очень нужно», – попросил Снеговик.

– Кар-тон! – проорала Карина.

– Кар-ман! – проорала Каролина.

– Кар-га!

– Кар-туз!

Наступила тишина переосмысления. Вадим сдвинул брови.

– Кар-аганда, – Карина, поднатужившись, выкинула последний козырь.

«А теперь станцуйте. Пожалуйста…»

Вороны переглянулись. И вдруг на самом деле начали танцевать, причем очень умело. Даже Анюта не ожидала такого поворота. Они синхронно перебирали лапками, и цокот их когтей напоминал чечетку. Вадим смотрел на это представление широко открытыми глазами.

– Ты видишь, папа! – засмеялась Анюта. – Это Снеговик их попросил специально для тебя…

Вороны, не сбиваясь с такта, разом обернулись на триста шестьдесят градусов, встали в линию… и поклонились. Анюта визжала от восторга, прыгала и хлопала в ладоши.

«А теперь Псись!» – объявил Снеговик.

Прибежал мышонок.

– Псись! – вскрикнула Анюта. – Смотри папа, сейчас он упадет как мертвый.

Мышонок сел на снег, посмотрел в глаза Вадиму осмысленным взглядом и тут же брякнулся на спину. Лапки у него задрожали.

– Пап, он изображает мертвого! Он и маму также напугал!

«Ну, и напоследок – дятел», – пригласил Снеговик следующего участника этого необыкновенного концерта.

– Смотри, папа! Сейчас дятел прилетит.

Действительно, прилетел дятел и вцепился когтями в ножку деревянного грибка.

«Повторяй за мной, – сказал Снеговик. – Тра-та-та-та-та. Та. Тра-та-та-та-та. Та»…

Дятел начал долбить ножку грибка в необычном для этих птиц ритме. Это был ритм хорошо известной Вадиму мелодии «Тико-тико». Дятел долбил и долбил и при этом ни разу не сфальшивил.

– Хватит, – тихо произнес пораженный этим зрелищем Вадим.

– Папа, ты поверил? – спросила Анюта.

– Пошли домой, мама ждет. Потом поговорим…

«Проводи его, – сказал Снеговик. – Но не приставай к нему с вопросами. Он сам все решит».

Создатель взял Слышащую за руку, и они пошли по притоптанной белой дороге домой. Создатель сгорбился, словно взвалил на себя какую-то ношу. Слышащая послушно шла за ним и молчала. Если бы Снеговик мог прослезиться, он обязательно прослезился бы. «Не суди человека. Но не жди, что когда-нибудь он станет лучше», – вспомнился ему тезис Кодекса, и он подумал: «Но разве они не становятся лучше»…

– И для чего все это шоу? – скептически спросила Мяукала, когда люди ушли.