Кодекс Снеговика

– Так, – сказал Вадим и не менее решительно открыл кастрюлю, в которой лежали поджаренные котлеты.

Он стал вынимать их по одной и считать.

– Вадик?!.. – Катерина не могла понять, что происходит с мужем. – Ты что делаешь?

– Считаю котлеты, не перебивай меня… девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать… Не понял… Должно быть, как минимум, пятнадцать…

– Вадик, – прошептала Катерина с ужасом. – Я одну съела, пока готовила…

– Значит, все сходится.

– Что сходится.

– Псись сходится! – он грохнул крышкой кастрюли. – И снеговик сходится! И вообще… Мне надо немного водки.

Со второго этажа зазвучала скрипка.

– Мне тоже надо немного водки, – Катерина устало села на стул. – Возьми там… Под лестницей…

Анюта сыграла этюд. Потом повторила его. В перерыве она прислушивалась к звукам, доносящимся с первого этажа, но там было тихо.

– Ты неправильно играешь, – сказал Снеговик.

Анюта вздрогнула от неожиданности. Она не ожидала услышать его голос.

– Ты где сумел подзарядиться?

– У меня есть возможность включать кое-какие резервы. Сейчас немного подморозило. Это мне помогает.

– Тут столько такого произошло… У меня есть к тебе вопросы…

– Я знаю все твои вопросы. Но сейчас я хочу заняться с тобой музыкой.

– Надоела мне эта музыка.

– Ты просто не умеешь ее слышать, а главное – ты не умеешь слышать себя. В музыке – в настоящей музыке – надо искать не мелодию, а созвучия с самим собой.

– Ты говоришь, как Галина Владимировна.

– Она настоящий педагог и настоящий музыкант. Она все правильно говорит, но не может найти нужного для тебя слова. Тебе необходим только небольшой толчок. Давай попробуем еще раз. Сыграй Ридинга.

– Лучше Петрова.

– Петров слишком мелодичен. Хорошая мелодия не позволяет музыке понять ее. В ней не видны краски, а в серьезной музыке очень важны краски.

– Краски?

– Да. В музыке много красок… Сыграй Ридинга. Я тебе помогу…

Анюта вскинула смычок и начала играть, но после первого же такта остановилась от испуга – музыка взорвалась настоящим цветным фонтаном в ее голове.

– Продолжай, продолжай, – потребовал Снеговик.

Это был самый прекрасный этюд из тех, что она играла до сих пор. Анюта видела много-много красивых калейдоскопов, которые разворачивались перед ее глазами, играли бликами, меняли оттенки. Девочка совсем не следила за пальцами, музыка лилась из нее и тут же вливалась в нее…

– У нас растет очень талантливая дочь, – сказал Вадим, разливая водку по рюмкам.

Еще никогда он не слышал, чтобы дочь играла так вдохновенно, как сегодня. Но вместе с тем, у него росло беспокойство внутри. Все эти снеговики, псиси, котлеты и ее талантливость, которая сейчас наглым неприкрытым образом исторгалась со второго этажа – это все не могло не беспокоить. Он не знал, что лучше – иметь талантливую дочь с присущими таланту капризами, или иметь обычного, в меру способного ребенка без всех этих отклонений за пределы нормальности.

– Ты мне все-таки объяснишь? – спросила Катерина.

Она запьянела после первой же рюмки.

– Что?

– Про пятнадцать котлет.

– А…

Вадим мысленно искал удобоваримую версию.

– Не увиливай…

– Я не увиливаю… Просто мы с Анютой поспорили.

– О чем?

– Она сказала: «Как ты думаешь, что мама приготовит на обед?»… Мы были такие голодные после этой пробежки, что думали только о еде… Я замечтался и сказал, что ты приготовишь суп с фрикадельками…

– Суп с фрикадельками? Ты же почти угадал!

– Почти… А Анюта сказала, что ты приготовишь котлеты…

– Фантастика!

– И мне удивительно… А потом я сам предложил угадать сколько котлет приготовит мама… Ну, просто дурачился. Игра у нас такая была, пока шли…

– Ну?

– Она сказала пятнадцать, я сказал четырнадцать… Вот и выиграл.

– Но я же съела одну.

– Не считается. Разговор шел о том, сколько котлет будет на столе…

– Но она в принципе угадала. Она выиграла, – Катерина сразу раскраснелась.

– Котлет было четырнадцать…

– Но ведь изначально их было пятнадцать! – она подалась вперед и грозно вперилась в мужа захмелевшими глазами…

– Мама, папа. Вы чего?

Катерина и Вадим в пылу спора не заметили, что Анюта перестала играть и спустилась на первый этаж.

Она застала их в весьма необычной диспозиции. Во всяком случае, раньше, ей никогда не приходилось видеть такую сцену. Папа и мама сидели за столом, между ними стояла кастрюля с котлетами и бутылка водки. Бутылка водки была на половину пустая.

– Снеговичок! – воззвала девочка с тревогой в голосе.

– Что? – с готовностью откликнулся тот.

– Мои родители алкоголики?

– А ты знаешь, что такое алкоголики?

– Конечно. Это те, кто пьет водку.

– Все люди пьют водку. Во всяком случае, все люди в этой стране пьют водку. Но не все из них алкоголики. Успокойся девочка. Твои родители сейчас проходят сложный период адаптации к новым условиям жизни. Для них водка вроде лекарства. Спроси лучше у них, сколько котлет было в кастрюле.

– Сколько котлет было? – спросила Анюта.

– Четырнадцать, – первым ответил Вадим.

– Не слушай его, доченька, – запротестовала Катерина. – Котлет было пятнадцать. Я просто одну съела, пока готовила…

– Но в итоге было четырнадцать…