Кодекс Снеговика

– Меня и Вадима… э-э… к сожалению я не знаю его отчества, но это уникальный человек. Если бы вы были постарше, вы бы его обязательно узнали.

– А я узнал, – заявил вдруг очкарик. – Вы же в «Спартаке» играли?…

Вадим еще больше забеспокоился и бросил на Алексея откровенно недоброжелательный взгляд.

– Давайте поторопимся, – раздраженно попросил он. – Мне домой пора, котлеты стынут…

Алена вскинула фотоаппарат на уровень лица. Алексей встал рядом с Вадимом и с неожиданной фамильярностью положил ему руку на плечо. Вадим не успел ничего предпринять.

– Готово, – весело объявила Алена. – Хотите взглянуть?

– Конечно, – Алексей подскочил к ней, чтобы посмотреть снимок на дисплее.

Вадим, не попрощавшись, поспешил поскорее прорваться в образовавшееся свободное пространство на дороге.

– Огромное вам спасибо! – крикнул ему вдогонку Алексей.

– Зачем они тебя фотографировали? – поинтересовалась Анюта у папы, когда они приближались к их дому.

– Делать им просто нечего, вот и фотографируют все, что попало, – неохотно ответил Вадим.

О том, что он когда-то был знаменитым футболистом, Анюта не знала. У Вадима с Катериной была такая договоренность, что ребенок об этом знать не должен. Анюта только знала, что папа когда-то любил играть в футбол, но она и предположить не могла, что всего десять лет назад его портреты печатали на первых страницах газет.

– Зачем вам понадобилась эта фотосессия? – утробным голосом спросил очкарик, продолжая на всякий случай улыбаться.

– Вы же сами, сказали вести себя естественно, – ответил Алексей, разглядывая снимок на дисплее фотоаппарата. – Я у него давно клянчу этот фото. Было бы странно, если бы я сейчас упустил такой момент. Смотрите, как я отлично здесь получился.

– Зато у него такой вид, словно он только что снова забил гол в свои ворота.

– А вы его действительно помните?

– Я помню все, что когда-то увидел. К несчастью, этот матч я видел.

– Пойдемте дальше, – предложила Алена, и они продолжили путь по улицам поселка.

Алексей, несмотря на то, что прибытие «специалистов» существенно испортило ему настроение, сейчас был доволен и собой, и тем, что оказался в нужном месте в нужный час. Как всякий маленький человек, он любил самоутвердиться за счет знакомства с людьми немаленькими. Вадим был не первым большим человеком, с которым Алексею довелось сфотографироваться в своей жизни. Все эти фотографии висели в кабинете в его небольшом доме, который он купил не так давно. Любой гость, посещавший его дом, первым делом был подводим к стене, где висели эти фотографии. Фото с Вадимом должно было стать одной из жемчужин его коллекции…

– А вот этот дом единственный в нашем поселке, который имеет автономное газовое снабжение, – Алексей подвел гостей к владениям артистки. – Это тот самый дом, – более тихим голосом добавил он.

Алена сделала два снимка. Очкарик мельком глянул на очертания дома и забор, окружавший его. Они ничего не сказали друг другу, словно этот дом не имел для них никакого значения, и пошли дальше, не оборачиваясь.

Катерина выглядела совершенно выбившейся из сил. Она уже пожалела, что решила «побаловать» свое семейство. Когда Вадим и Анюта вернулись, она даже не спросила их, как они провели время. Вадим тоже был не в духе, но по виду Катерины он сразу понял, что сейчас не время разыгрывать карту своего неудовольствия.

Он поставил лыжи в угол и снял ботинки.

– Что произошло? – спросил Вадим.

– Поздравляю. У нас мыши! – сообщила Катерина такой торжественной интонацией, словно случилась беда, о наступлении которой она давно всех предупреждала.

– Мыши?

– Да, мыши! Дохлые серые мыши. Я чуть в обморок не упала.

Вадим не удержался от улыбки.

– Она не дохлая, – как бы между прочим заметила разувавшаяся Анюта. – Это Псись. Он умеет превращаться мертвым.

– Какой Псись? – Катерина поджала губы и затуманенным взглядом посмотрела на дочь.

В доме вкусно пахло жареным мясом.

– Подожди, подожди. Объясни все по порядку, – Вадим приобнял жену за плечи одной рукой.

– Да что тут объяснять?! Я хотела сделать суп с фрикадельками. Сунулась за вермишелью… А там мышь… Дохлая… Я полчаса в себя прийти не могла… Руки дрожат до сих пор.

– Ты хотела приготовить суп с фрикадельками? – переспросил Вадим и покосился на Анюту.

Та сделала непричастное выражение лица, сняла шубку и пошла на второй этаж.

– Да. Я хотела приготовить суп с фрикадельками. Тебя это удивляет?

– Пока не очень… Насколько я понимаю, фрикадельки были в итоге заменены котлетами.

– А ты откуда знаешь?

– Пахнет… И сколько же получилось котлет?

– Какая разница? Я их не считала, – раздраженно ответила Катерина. – Ты лучше решай, что делать с мышами. Они же нам все провода здесь перегрызут…

– Где этот Псись?

– Какой Псись? Вадик, ты о чем?

– Где эта дохлая мышь? В каком шкафчике?

– Да вот здесь же, – Катерина уже хотела открыть этот шкафчик, но на полпути рука ее отдернулась. – Я боюсь, Вадик. Я с детства боюсь мышей… Тем более дохлых.

– Не бойся, Маша, я сам почти Микки-Маус, – Вадим решительно дернул дверцу шкафчика.

Никакой мыши там не было.