Кодекс целителя

Я высвободила руку, поклонилась и направилась к выходу.

– Исске, это было грубо. – Тэйт резко отодвинул стул. – Летта Лирин не прислуга, и Дирин, кстати, тоже.

Что ответила Илона, я не слышала. Ирвин нагнал меня в коридоре.

– Мэй, сестра не хотела вас оскорбить!

– Хотела, – нашла в себе силы улыбнуться. – Только она сказала правду. Вы платите мне жалование, я не должна забывать своё место.

– Ваше место… – Он порывисто схватил мою ладонь и приложил к своей груди. – Твоё место здесь, Мэй. С первого дня, когда я увидел тебя в Орлисе.

Под тонким шёлком рубашки часто билось сердце.

– Ирвин…

– Мэй, я попрошу Илону извиниться. Скажу ей, что чувствую к тебе.

– Не надо, – испугалась я. – Прошу вас…

– Тебя, – перебил Ирвин. – Говори мне «ты».

– Прошу тебя, не надо ни о чём просить Илону. Я не хочу стать причиной ещё одной ссоры в твоей семье, мне достаточно и того, что Тэйт меня ненавидит.

Он вздохнул.

– Не сомневаюсь, Тэйт обязательно переменит своё отношение.

– Возвращайся к сестре, – я осторожно потянула руку на себя. – Вы скоро надолго расстанетесь, не трать время на пустяки.

– Это не пустяк, – возразил Ирвин. – Мэй, ты не представляешь, кем стала для меня.

Я вздрогнула. «Кем ты стала для меня…» В памяти мелькнуло воспоминание: липкий снег на стекле, Арден, его сильные ручищи, бледное лицо, искажённое болью и отчаянием. Два таких разных человека – и одна и та же фраза, слово в слово. Неприятное, пугающее совпадение.

– Ирвин, я… я… очень это ценю. Но сейчас хочу побыть одна.

– Хорошо, – он с сожалением отпустил мою руку. – Доброй ночи, Мэй.

В комнате я первым делом распахнула окна. Мне не хватало воздуха.

Что это было? Мне признались в любви? Похоже, да. Пылко и возвышенно. А дальше? Ирвин – сын управителя Гидара, дипломат, одарённый. Я – сирота, беженка из Киреи. У подобных отношений лишь одно продолжение: я поглядела на двуспальную кровать с горкой взбитых атласных подушек и содрогнулась. Да, мне нравился Ирвин, очень нравился. Но, видимо, не настолько, чтобы очертя голову прыгнуть к нему в постель. Конечно, стать любовницей молодого привлекательного мужчины приятнее, чем, к примеру, почтенного летта Тувора. Только и первое, и второе одинаково унизительно и грязно. Что мне предложит Ирвин? То же «щедрое содержание», что и управитель Орлиса. На большее рассчитывать не приходится: я не чистая невинная девушка, успела побывать замужем и практически выносила ребёнка. Поэтому все эти разговоры про место в сердце – просто ненужный пафос.

В дверь требовательно постучали. Первой мыслью было отчаянное: «Не открою!» Вторым стало напоминание себе о том, что, как верно заметила Илона, я не сильно отличаюсь от прислуги. Мне платят жалование, соответственно, у меня нет права уединяться по собственному желанию. Ещё девятый час вечера, никто не поверит, что я легла спать так рано.

За дверью нетерпеливо переминалась Илона. Сердитая и насупленная.

– Можно пройти? – Она вплыла в комнату, не дожидаясь ответа. – Брат только что отругал меня. Я пришла извиниться.

– Невесте короля Нейсса не пристало извиняться перед слугой, – я склонила голову, чтобы спрятать иронию. – К тому же я просила летта Ирвина не придавать значения пустякам.

– Занятно. А Тэйт заявил мне, что будущей королеве не подобает так себя вести, – Илона вздёрнула подбородок. – Это он меня послал, не Ирви.

Я опешила. Вот уж чего не ожидала.

– Вы очень красивы, – Илона обошла вокруг. – Словно сама Богиня. В детстве мне подарили такую статуэтку из сердолика. Я не расставалась с ней, Тэйт приревновал и якобы случайно разбил.

Не хотелось соревноваться с ней в тонких намёках, и я просто спокойно смотрела на непрошеную гостью. Вряд ли Илона догадывалась, сколько гадостей мне пришлось услышать в Орлисе прежде, чем научиться не обращать внимание на булавочные уколы.

– Могу я называть вас по имени?

– Как вам будет угодно, летта Гирел.

– Сколько вам лет, Мэйлин?

– На Равноденствие исполнится девятнадцать.

Её глаза изумлённо расширились.

– Вы так молоды? И вы совсем одна в Гидаре?

– Все мои близкие погибли в войну.

– Тэйт сказал, вы вышли замуж в приграничье, овдовели и потеряли ребёнка.

«И когда успели?!» – звучало между слов.

– Это правда.

Илона нахмурилась.

– Вы не очень-то разговорчивы.

– В мои обязанности входит разговаривать исключительно по-нейсски и с леттом Ирвином, – я позволила себе вежливую улыбку. – За прочее мне не платят.

– Но вы мило болтали с Дирином, – возразила она.

– Дружеские отношения между слугами не возбраняются. Но если вас оскорбляет моё присутствие за общим столом, я могу есть у себя в комнате.

Илона вспыхнула.

– Мэйлин, вы это так говорите, словно я чудовище! Я вовсе не хотела вас унижать! Но, согласитесь, видя рядом с братом настолько красивую девушку, очень сложно поверить, что вы всего лишь учитель языка!

– Тем не менее вам придётся в это поверить. Летт Ирвин нанял меня для того, чтобы подтянуть своё произношение. В Нейссе мы расстанемся.

«И вы больше обо мне не услышите», – хотела я добавить, но передумала. Королеве Нейсса и так не будет до меня никакого дела.