Кодекс целителя

Под ногами бодро хрустел снег. За пять лет я привыкла к морозам и научилась ценить гидарские юбки. К тому же после поездки в Рексор в середине зимы я убедилась, что в приграничье просто чудесный тёплый климат. Даже когда срок ссылки Тэйта закончился, мы решили не переезжать. Совет управителей Кериса слёзно умолял городского целителя не оставлять должность, удвоил жалование и передал в собственность мужу дом, который мы до этого снимали. Двойное жалование стало веским аргументом, потому что с некоторых пор нас стало трое, и Тэйт не собирался на этом останавливаться.

Совет целителей принял во внимание смягчающие обстоятельства. Немаловажным стало и пылкое заступничество летта Герана Гирела. Меня на суд не пустили, но Тэйт со смехом рассказывал, с какой торжественной речью выступил его дед, припомнив всё – от важности налаживания связей с Нейссом до милости самой Богини. Тэйт был единственным целителем, который смог вернуть душу и не лишиться дара, и если так рассудила сама Богиня, то грешно с ней спорить. В результате мужа сослали на три года в приграничье, в любой город по выбору, и мы осели в Керисе.

Слухи очень быстро сделали из Тэйта чуть ли не посланника Богини, а Керис из рядового полувоенного городка превратился в окружной центр. Страждущие приезжали отовсюду, гостевые дома росли как грибы после дождя. В справедливости сравнения я убедилась: первым же летом Тэйт пристрастил меня к традиционным гидарским развлечениям, и я полюбила грибную пору и осенние леса. За заслуги мужа мне простили кирейское происхождение, никто не шипел злобно вслед и не толкал локтями. Вначале я остерегалась, ходила с оглядкой, но то ли люди в Керисе были добрее, нежели в Орлисе, то ли сыграло роль отсутствие дурной славы, только ни разу меня не оскорбили и даже не обсчитали. Жена целителя пользовалась уважением, а Тэйта жители просто боготворили. Ему прощали резкость и прямоту, потому что знали: к заболевшему ребёнку и занедужившему старику целитель отправится в любую погоду, посреди ночи и в разгар праздника.

Новое здание почты на центральной площади отстроили в прошлом году – после визита в Керис высоких гостей. Летт Геран Гирел произвёл на Совет управителей города неизгладимое впечатление. Теперь стало возможно заказывать по каталогу книги. Я попрыгала, чтобы стряхнуть снег с ботинок, и зашла внутрь. Тэйт ругался, когда я самостоятельно таскала домой тяжёлые стопки, но сейчас я ждала лишь один роман и решила забежать. У окошек толпились посетители, меня узнали и вместе с приветствиями пропустили вперёд.

– Летта Гирел, – поклонился Рéдин, почтовый служащий, – вам ещё и письмо.

Идеально правильный, ровный почерк на конверте вызвал улыбку. Ирвин оставался совершенством во всём. Не сдержалась, вскрыла прямо в зале, пробежала по строчкам.

– Хорошие новости, летта Гирел? – подмигнула мне Лáрис, наша соседка.

– Отличные, – ответила я. – Приезжает брат мужа с женой и детьми.

– Это которая княгиня?

– Княжна Анейла.

– Добро, – согласилась Ларис. – Дороги нынче безопасны, путешествовать хорошо. Города-крепости в долинах все бесчинства пресекли. Думаю вот, не переселиться ли, погреть кости на старости лет?

Ларис кокетливо стрельнула глазами на представительного летта в очереди у соседнего окошка, тот многозначительно ухмыльнулся. До старости Ларис было как отсюда пешком до Рексора. Я вновь уткнулась в письмо. Ирвин будет через месяц…

– Мей? – голос рядом показался смутно знакомым. – Мей, это ты?

Внушительная летта разглядывала меня с неподдельным изумлением.

– Летта Герун?..

– Точно, Мей! – хохотнула Согар. – И всё такая же тощая, шубка ровно на вешалке болтается! Так ты окрутила того столичного красавца? Летта Гирел, надо же! Я думала, он тебя в содержанки возьмёт, а ты жена! Вот ведь ведьма!

– Летта Герун, что вы здесь делаете? – растерялась я.

– Старшую дочь к целителю привезла, – не стала скрытничать она. – Четыре года не беременеет, зятёк ворчать начал. А ты почему здесь, а не в Рексоре?

– Я тут живу, пять лет уже.

– Что, муж выгнал? – сочувственно склонила голову Согар.

Подавила смешок и хотела объяснить, но в этот момент с облачком морозной пыли в зал ворвался Тэйт – с гордо восседающим на плече сыном. Кровь Гидара, Нейсса и Киреи создала самого красивого ребёнка на свете – зеленоглазого и золотоволосого, будущего стихийника или целителя, которого счастливый отец безбожно баловал, впрочем, как и все в Керисе.

– Мэй! – Тэйту пришлось перекрикивать общий гул приветствий. – Ты опять за своими книжками удрала? Сказал же, ничего тяжёлого не таскать!

Маленький Лайд довольно угукнул с высоты.

– А я тебя просила зимой шапку надевать, – парировала я.

Пепельный хвост дорос уже до талии и сейчас покрылся инеем. И угораздило же меня однажды ляпнуть, что мне нравятся длинные волосы нейссцев. Слава Богине, хотя бы сына Тэйт одел нормально. Посетители почты добродушно посмеивались, к нашим шутливым перепалкам они привыкли. Вне работы суровый и серьёзный целитель превращался в ироничного и насмешливого парня.