Коэффициент магии

— И небольшой свиток, который переписывали неоднократно, последний раз — в начале двадцатого века. Именно в этом свитке содержались сведения о неком ритуале, способном привести небо в движение, как в твоем видении. Слушай дальше. Те родные сестры по каким-то причинам рассорились и разъехались в разные стороны. И увезли каждая с собой свиток и артефакты. А потом передали их своим дочерям. Что они при этом рассказывали — непонятно. Про судьбу лунниц мы знаем, а вот судьба свитка еще более интересна. Оказалось, что его чтили, как семейную реликвию, и передавали от дочери к дочери с напутствием никогда не зачитывать вслух и хранить до той поры, пока не придет время льва, как завещали предки.

— Какое-какое время?

— Льва. Я тоже ничего не понял. В общем, так все и происходило до нынешних времен. Ирина, тот самый ученый, говорила, что и заинтересовалась то в свое время культурой славян из-за этой истории, и свиток, хоть ей и попадало за это, рассматривала — но так и не смогла понять, о чем там идет речь и так и не смогла найти своих родственников со второй частью наследства — особых возможностей у нее для этого не было.

— И она прям все-все тебе так и рассказала? — спросила я ревниво.

— Ага. Потому что я пообещал дать е возможность поработать с ними вживую. Но была еще причина…

Он плотоядно улыбнулся и поиграл бровями. А я застонала.

Ну что за мальчишка!

— Не томи.

— Анастасия Ольшанская.

— Что?!! При чем здесь убитая магичка?

— Она приезжала к Ирине два года назад. Представлялась коллекционером — удивительно, что под своей фамилией — чуть ли не требовала продать этот свиток. Женщина отказалась. И тогда ее обокрали.

— Ого.

— Ага. Причем в полиции никто конечно не захотел рассматривать заявление о пропаже клочка бумажки — ученый же никогда не заявляла о наличии этого свитка, а больше из квартиры ничего не взяли. Ну она тогда решила, что молчать смысла особо нет и написала серию статей, в одной из которых рассказывала про лунницы и свиток, не упоминая своей семьи.

— И она читала его?

— В какой-то мере. Там было много выцветших слов и проплешин, но из того, что можно было прочесть, становилось понятно — это был заговор на лунницы. В основном, призыв планетам-богам прийти на Землю. Все весьма иносказательно…

— Хм… И зачем такое Ольшанской?

— Возможно, не ей…

Я потерла занывшие виски.

— Наш мистер Икс. Кукловод отправил ее за свитком. И убили Анастасию скорее всего потому, что она знала лично этого мага. Мы не смогли найти концов с ее стороны, но теперь…

— Можно попробовать найти концы со стороны этого свитка, — Максим кивнул. — Как- то он должен был узнать о его существовании — если лунниц было всегда много и мои можно повторить, даже как артефакт, в чем нас убеждает анализатор, то этот призыв для него, возможно, был важной частью ритуала. И о нем никто никогда не слышал. Я уже направил всю информацию в Комитет. Надеюсь, они будут действовать быстро.

Я тоже надеялась.

— Помнишь, я говорила тебе, что верю в теорию ключевых предметов? Похоже, наши лунницы такими и стали. Все не то чтобы крутится вокруг них, но они, фактически, фигурируют во всех делах.

— Помнишь, я говорил тебе, что ты тоже являешься точкой притяжения? Лунницы могут быть лишь посредниками или даже частью тебя… — видно было, что Максиму слова давались с трудом. Он все также боялся за меня и мою работу. Но все больше принимал их.

— У нас снова схема… — я кивнула. — И снова мы что-то упускаем.

— Не все нашли?

— Нет. Не видим, что именно мы уже обнаружили. Черт, надо отвлечься. И сменить тему. Давай поработаем с твоим даром? Нужно будет взять в руку камень и почувствовать…

— Я его и так чувствую задом, — подмигнул Максим.

— Да ну тебя! Бери давай камень. Вот этот — зря я его что-ли тащила на место?

Максим осторожно взял кусочек одной из стен и сжал в руках.

— Закрой глаза и сосредоточься. Попробуй направить поток на камень, но не так, как обычно ты видишь структуру. Окружи его теплом. Почувствуй маленькой частью чего-то целого, представь, как от него исходит сияние и становится все плотнее. Нам нужны запахи, звуки, объемы…

Я осторожно взяла сжатую руку Максима и тоже закрыла глаза.

А потом осознанно провалилась в темную воронку времен, утягивая за собой и камень, и мужчину.

Быть проводником собственного дара — еще один эксперимент, который мы с ним осваивали после обмена. На другом маге, без дара следопыта, это не сработало бы. Но нам с Арсенским удавалось таким образом время от времени прорабатывать новые навыки.

В ускоренном режиме, как он и любил.

Я полностью погрузилась в свои ощущения, чувствуя, и не чувствуя Максима рядом с собой, и вздрогнула.

Окатило волной жара. Перед глазами заплясали огненные всполохи и заметались какие-то тени.

Запахло паленой… плотью?

Дым будто ворвался не просто в мою картинку, а мне в голову и наполнил серыми клубами мысли, которые тут же сделались неповоротливыми и легкими.

Захотелось закашляться.

И тогда я осторожно ослабила поток дара и вынырнула в реальность, глядя на мужчину.

Максим моментально открыл глаза.

— Пожар?

— Ага. Понравилось?

— Не очень.