Коэффициент магии

– Я его и так чувствую задом, – подмигнул Максим.

– Да ну тебя! Бери камень. Вот этот – зря я его чтоли тащила на место?

Максим осторожно взял кусочек одной из стен и сжал в руках.

– Закрой глаза и сосредоточься. Попробуй направить поток на ка-мень, но не так, как обычно ты видишь структуру. Окружи его теплом. Почувствуй маленькой частью чего-то целого, представь, как от него исходит сияние и становится все плотнее. Нам нужны запахи, звуки, объемы…

Я осторожно взяла сжатую руку Максима и тоже закрыла глаза.

А потом осознанно провалилась в темную воронку времен, утягивая за собой и камень, и мужчину.

Быть проводником собственного дара – еще один эксперимент, ко-торый мы с ним осваивали после обмена. На другом маге, без дара следопыта, это не сработало бы. Но нам с Арсенским удавалось таким образом время от времени прорабатывать новые навыки.

В ускоренном режиме, как он и любил.

Я полностью погрузилась в свои ощущения, чувствуя, и не чувствуя Максима рядом с собой, и вздрогнула.

Окатило волной жара. Перед глазами заплясали огненные всполохи и заметались какие-то тени.

Запахло паленой… плотью?

Дым будто ворвался не просто в мою картинку, а мне в голову и наполнил клубами мысли, которые тут же сделались неповоротливыми, и легкие.

Захотелось закашляться.

И тогда я осторожно ослабила поток дара и вынырнула в реаль-ность, глядя на мужчину.

Максим моментально открыл глаза.

– Пожар?

– Ага. Понравилось?

– Не очень.

– Понимаю. Не лучший вариант для тренировок, но… Я ведь специально не смотрела след заранее, но согласно списку и анализатору, он не бывал в огне. Может перепутала что-то в хранилище. Ну да ладно. Попробуешь снова сам?

Максим с неудовольствием посмотрел на неприятный осколок и кивнул.

А я приготовилась его страховать, все еще пребывая в недоумении.

Глава 6

Влада звонко расхохоталась над какой-то шуткой одного из студентов – их здесь было столько, что имен он запомнить не мог, кроме Никитиной Светы, которая, кстати, весьма робела в его присутствии – и Арсенский невольно залюбовался своей женщиной.

Ладная, гладкая, загорелая, с небрежно заколотыми волосами, просоленными морем. Она одуряюще пахла и одуряюще хохотала, и ему ужасно хотелось утащить её в какую-нибудь нору и оставить в собственном пользовании.

Чтобы был только он.

Но он понимал неуместность ревности и собственнических чувств. Тем более, что она и так практически не отходила от него сутки, забросив все лагерные дела.

Что её не слишком устраивало.

Его очень умная и целеустремленная женщина.

Почти жена.

Вот и приходилось сидеть чуть ли не в нескольких метрах, напротив, борясь со своими желаниями.

Он довольно улыбнулся, глядя, как в свете костра переливается кольцо на безымянном пальце, когда девушка перебирала струны гитары. Его мало кто заметил – но Никита, конечно, не преминул многозначительно закатить глаза. Хотя прекрасно знал о его планах. А вот Владимир цепко прошелся по кольцу, потом по Максу, и даже пошутил непринужденно, но он видел – что-то в этой ситуации Пеньковскому не понравилось.

Неужели имел все-таки виды на Владу?

Или ему просто вдруг сделался неприятен Максим? Пока тот играл роль «просто друга», его этот отчаянный оптимист и балагур окутывал как и всех совершенно неуемной энергией. А стоило Арсенскому стать ближе Владе – очень близко – как он сразу лишится этих «привилегий».

Мужчина усмехнулся.

Да и не надо. Пеньковский ему тоже не нравился. Его звериная интуиция просто вопила, что тот неоднозначно относится к Владе. И Максим был вынужден усмирять свои эмоции – ведь это лишь ревность, не так ли?

Мягким голосом Влада мурлыкала какую-то песню, а потом гитару взял её друг и действительно весело, задорно и замечательным голосом начал петь походные песни, которые узнавало даже новое поколение.

Влада искренне веселилась и прижималась время от времени к руке Володи, а он начал заводиться.

Вот не может она не льнуть так? Или хотя бы с меньшим восторгом подпевать ему?

Девушка неожиданно повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

А потом мягко улыбнулась и покачала головой.

Фу ты ну ты. Конечно, эмпатия на него у Влады осталась в полной мере.

Он постарался принять независимый вид и встал, намереваясь покурить в стороне. И скорее почувствовал, чем увидел, что она тоже поднялась одним гибким движением.

– Отелло, – прошептала и прижалась всем своим телом.

– Не в этом дело. Он не так прост как кажется, – пробурчал Максим, – и вот я думаю…

– Тш-ш, – она тоже прикурила сигарету и посмотрела на него чуть прищурившись на мужчину. – Конечно не прост. Балагур и весельчак – это его верхняя уютная шкура. Но… Это не просто человек моего прошлого. Он часть моей семьи. И тебе придется это принять.

– Ты слишком им дорожишь.