Кофе от баронессы Кюцберг

– Надя, это ты и в генеральских погонах, – улыбался Колчак ей. – Ты где жару видишь? – или тебя тоже смерч сюда занёс? – оттуда, – показал он пальцем на небо, – как того мальчишку.

Вовка завёл её в подъезд. Отряхнув ладонью форму от снега, он приставил её к отопительному радиатору.

– Отдохни и погрейся немного, а то ты, как ледышка, – сказал он ей.

– Я от чугунных радиаторов не хочу тепло получать, – отдышавшись, сказала она. Мне твоё тепло необходимо.

– Надь я бы к тебе давно зашёл, но у меня на работе запарка. Да вдобавок на водителя учусь. Время заполнено до отказа. И к тому же от тебя сигналов не поступало.

– А, тебя разве мама не учила, что врать старшим по чину не хорошо, – сказала она игриво, улыбаясь. – Я несколько раз заходила к тебе, но тебя дома не заставала. Ты то в спортзале или пошёл Полину встречать. А мы, как договаривались, что как я только аттестуюсь и надену форму, мы с тобой обмоем её. Я и сейчас шла к тебе, но этот маленький мерзавец перепутал все карты. Куда он пробежал?

– Мальчик уже не досягаемый, на чердак поднялся, – сказал Вовка, – а через него он выйдет через любой подъезд.

– Колчин миленький, – она прильнула к нему. – Я так соскучилась, что могу тебе в подъезде отдаться, в подвале, на чердаке, где ты пожелаешь. Пойдём ко мне? Мне с тобой так хочется поговорить по душам и многое рассказать надо. Увидишь, как я сейчас живу.

– Надь у тебя дома муж, – у меня жена. Что говорить будем?

– Ты своей Полине соврёшь, ты это умеешь. А мужа моего можно считать нет, хотя он и находится временно на моих квадратах, – сказала Надежда.

– Хорошо, ты иди домой, я через десять минут у тебя буду.

Отправив её, он прибежал к себе домой. Выпив на ходу стакан компоту, он Полине не моргнув глазом, сказал:

– Полин я сейчас уйду на всю ночь на стадион. Ты меня не жди. Дядя Толя, сторож со спортзала стадиона Водник шёл к нам, а я его в подъезде встретил. Попросил за него подежурить до утра. Ему ночью необходимо дома быть, телеграмма пришла, что завтра в субботу к нему гости из Краснодара приезжают. У него брага играет, выгнать надо.

– Что ты мне докладываешь, всё равно уйдёшь без моего разрешения. Соври еще, что – ни будь и иди врун несчастный!

– Подай мне книгу, на кровати лежит. Почитаю там, чтобы не уснуть и пару бутербродов сделай? Вдруг проголодаюсь там в одиночестве.

Полина дала ему свёрток с бутербродами и книгу. Он поцеловал её у двери и ушёл.

Вовка спустился в подвал и крикнул:

– Пацан, ты где? Выходи, не бойся, она ушла.

– Здесь я, – раздался из подвальной темноты детский невнятный голос. По интонации можно было определить, что мальчик что – то жевал.

Вовка чиркнул зажигалкой. Мальчишка сидел на корточках, облокотившись на дверь сарая, и как яблоко кусал сыр. Хлеба у него не было.

– На вот тебе бутерброды, – протянул он свёрток, который мальчишка охотно взял.

– Тебе спать есть, где?

– Есть, но я туда не пойду, – шмыгая носом, сказал мальчишка.

– Пошли со мной, я тебя устрою, на ночь, – протянул ему Колчак руку.

Мальчишка, доверяя незнакомцу, смело пошёл за ним.

Вовка через улицу привёл его в свой сарай и положил на топчан. Спи. Здесь тепло. Из подвала никуда не выходи. А я завтра приду, мы чего – ни будь, придумаем. – Хорошо?

– Хорошо, – ответил мальчик.

…Вовка оставил его одного, а сам пошёл в гости к младшему лейтенанту милиции.

Надежда впустила его в квартиру с радостной улыбкой. Она была в милицейском мундире.

– Я, откровенно говоря, думала, что ты не придёшь. Раздевайся, проходи, – засуетилась она перед Вовкой.

Из кухни вышел, с недовольным и жалким лицом её супруг.

Он был неприветливым и угнетённым. Проходя в ванную мимо Колчака, он скупо произнёс:

– Здравствуй, – и закрылся в ванной.

– Что с ним? – спросил Колчак.

– Не обращай внимания, трёпку от меня сейчас получил.

Не хочет мыть за собой посуду. Я его кормлю, а он палец о палец не ударит, чтобы дома, что – то, сделать.

Она подошла к ванной, постучала в дверь и крикнула Андрею:

– Андрей, если завтра приду с работы и будет подобная картина, я тебя выселю. Поедешь, в деревню жить, и будешь до университета добираться из Редькина. А это, значит, придётся тебе просыпаться с первыми петухами, и за проезд платить дороже.

– Понял я всё, – ворчал недовольно Андрей.

Она взяла за руку Колчака и провела его в зал:

– Смотри, как я жить стала.

Колчак увидал знакомые предметы мебели, и многие другие вещи принадлежавшие Ларе.

– Ничего не понимаю? – удивлённо сказал Колчак, – что это значит?

– Дома чаще надо находиться, а не со своими зазнобами по барам шляться, тогда бы понимал всё и лишних вопросов не задавал.

Она сняла с себя китель и повесила на спинку стула:

– Снимай с себя пуловер, у меня тепло, или ты думаешь, придёшь, отметишься и уйдёшь. Ничего не получится, клетка захлопнулась, я тебя никуда не отпущу, – она положила ему руки на плечи.

– Я ключ спрячу далеко, и не пытайся его искать. – Она покрутила ключ на колечке и зажала его в кулаке. – Ты представить себе не можешь, как я тосковала по тебе.

– Надь, я в принципе в законном побеге до утра, но у тебя Андрей дома?