Кофе в бумажном стаканчике

Было очень жарко, они забрались в раскалившуюся на солнце машину, открыли все окна. Сергей плавно вывернул с обочины и поехал в городок. Он так и не дал ей сесть за руль, аккуратно доехал до Шалфейного проулка, самостоятельно загнал машину во двор. Вышедший навстречу тесть шутливо всплеснул руками и громко, чтобы слышали соседи, проговорил:

– Что же это мой драгоценный зять сам за рулем приехал? Надюха, ты чего лодырничаешь, а?

– Пап, он сам, – Надя счастливо рассмеялась.

– Ну, и каково тебе было, – он с вызовом посмотрел на зятя, – тяжело, небось?

Сергей смущенно признался:

– В общем, да, тяжеловато с непривычки. И очень здорово!

Отец довольно похлопал его по плечу:

– Молодец! Я думал, никогда не сядешь за руль моей машины. Это же для тебя прошлый век!

– Сяду, если надо.

После этих слов отец на Сергея стал смотреть с уважением, несколько раз громко повторив, что зять у него правильный, не избалованный.

Вечером Надя с мужем, уставшие и удовлетворенные встречей, направились домой – с полным багажником закатанных бутылей с помидорами. Надя была счастлива. Отец и мама, наконец, признали ее мужа своим, и это, пожалуй, было самым важным событием после рождения дочери. И так хорошо ей было в этом ощущении, что она почувствовала себя впервые по-настоящему свободной от тревог. У нее снова была опора, которой она чуть было не лишилась, – ее родители. Они ей были так же важны, как и муж.

…После приезда из Цюрупинска, в один из выходных, Надя с Сергеем забрели на птичий рынок – посмотреть на кошек и собак, показать зверушек Ляле. Они уже давно раздумывали над тем, что хорошо бы в углу двора построить добротный вольер и поселить в нем сторожевую собаку, но пока не могли определиться, кто им был нужен. Очень смущало то, что во дворе часто игралась маленькая Лялечка, и не известно было, как собака поведет себя рядом с ребенком. Поэтому решили посмотреть, прицениться, узнать повадки разных пород, поговорить с хозяевами. Но маленькая Ляля спутала все планы.

В общем ряду их внимание привлекла невероятно крупная бело-рыжая собака с черной мордой и висячими ушами, флегматично сидевшая возле корзины с пушистыми щенками. Надя остановилась у манежа полюбоваться – собака была необыкновенно красивая, мощная, колоритная. Лялька, которую Надежда спустила с рук на асфальт, чтобы поговорить с хозяйкой, вдруг вырвалась, подбежала к собаке и, лопоча что-то на своем детском языке, обняла ее, счастливо прижавшись маленьким телом к белой мохнатой груди. Взрослые в ужасе замерли, но случилось непредвиденное: собака, удивленно посмотрев сверху вниз, лизнула малышку в макушку и степенно улеглась возле нее, будто решила стать поменьше. А Ляля, присев рядом на корточки, резко потянула ее к себе за длинные уши. Сергей побледнел, готовый в любой момент кинуться спасать своего ребенка, но собака зевнула во всю пасть, смешно сморщив морду, и обнажила гигантские сахарные клыки. На Лялю она, казалось, не обращала никакого внимания. Сергей замер на месте. Надя, опасаясь испугать огромную псину, медленно присела рядом, осторожно взяла дочь, потянула к себе, та капризно расплакалась. Собака подняла морду и предупреждающе на Надю гавкнула: дескать, не обижай. Сергей с Надей снова замерли, а собака равнодушно отвернулась и стала обстоятельно обнюхивать своих щенков сквозь сетку манежа, словно ее перестало волновать происходящее.

В тот день, проговорив с хозяйкой большой рыжей собаки почти полчаса, но так и не спустив Лялю с рук – все это время ее крепко держал Сергей – они купили Герду. Домой приехали уже вчетвером.

Веселая пушистая Герда больше всех полюбила Лялю. Девочка смело таскала ее за загривок, вместе они возились в песочнице. Наде оставалось кормить, мыть, купать, расчесывать обеих. А потом они втроем встречали папу с работы и рассказывали, как прошел день – каждая на своем языке. Он устало улыбался, обнимал Лялю с Надей, трепал по пушистому загривку Герду. После ужина Надя выносила ей корм и стояла, с удовольствием наблюдая, как та ест. Герда, опустив в миску большую мохнатую голову, то и дело поднимала ее, поглядывала на хозяйку, повиливала из стороны в сторону широким белым хвостом. Ей было вкусно.

Словно почувствовав, что хозяйка о ней думает, Герда тихо прокралась на клумбу. Надя погладила ее по шелковой шерсти, почесала за горячим ухом, потрогала широкий толстый нос, выпачканный землей.

– Ты опять где-то вырыла яму? – Надин голос был притворно строгим.