Кофейные истории

Клотильда де Нарвенья тут же подскочила со своего места, побледнев так, словно её ненаглядную дочь окатили помоями и высекли кнутом на городской площади, и со слезами на глазах запричитала. Почтенный супруг тоже взвился, попытался её успокоить, придерживая за локоть и бормоча что-то утешительное, но сам нет-нет да и косился на бедную служанку с неприязнью и укоризной.

Сцена затянулась; все мы старательно делали вид, что ничего не происходит, но наконец у Клэра кончилось терпение.

– Ну, пожалуй, довольно, – произнёс он, поморщившись. – Не потрудитесь объяснить, что так расстроило вашу драгоценную матушку?

– О, – смутилась Паола и, удивительное дело, даже покраснела. – Мне, право, стыдно… Дело в том, что в Романии, к сожалению, до сих пор люди буквально живут суевериями… Не подумайте, что мы настолько невежественны, но традиции…

У Клэра сделалось такое лицо, словно у него резко заболели все зубы.

– Довольно мямлить, миссис Мариани, вам это, право, совершенно не идёт. Говорите по делу.

Паола опустила взгляд, очевидно, проклиная про себя матушкину провинциальность.

– Это брачная примета. Считается, что женщина, чьи ноги обмахнули метлой или щёткой, никогда не выйдет замуж.

Клэр ответил приторной улыбкой.

– Ах, так… Но к чему же горевать? Напротив, стоит порадоваться. Объясните скорее госпоже де Нарвенья, что вы уже побывали замужем и ничего хорошего там не нашли, а потому скоропостижно вернулись в общество трезвомыслящих людей. Не подумайте, дорогая племянница, что я вас отговариваю от брака, – обратился он ко мне тем же пугающе сладким тоном. – Но лучше засидеться в девичестве, чем испугаться метлы и выскочить замуж за первого встречного.

Паола сказала что-то негромко, и Клотильда де Нарвенья наконец перестала причитать…

…и ринулась к дочери, точно фурия.

Чёрная мантилья взметнулась, как птичьи крылья, звякнула посуда на столе. На мгновение я оцепенела от кипучей ярости, источаемой этой женщиной, успела только испугаться, но на её пути вдруг возник Лиам и подозрительно знакомым жестом – не у Клэра ли мне приходилось видеть нечто подобное? – перехватил её руку, занесённую для удара.

– Немедленно прекратите, – отчеканила я, поднимаясь со стула. – Или вы тотчас же извинитесь, госпожа де Нарвенья, или покинете этот дом, не дожидаясь вечера.

Удивительно, однако на сей раз романка прекрасно поняла сказанное. Отрывисто кивнув, она бросила Паоле несколько резких слов и, едва ли не расколов каблуками паркет, покинула зал. Супруг бросился следом, то и дело оглядываясь на меня, и едва не столкнулся со служанкой, вцепившейся в злополучную метёлку.

– Матушка очень сожалеет, ей нездоровится, она появится к ужину, – бесцветным голосом сообщила Паола. – В свою очередь тоже прошу прощения за столь некрасивую сцену.

– О, ради справедливости замечу, что вашей вины здесь нет, миссис Мариани, – сварливо произнёс Клэр, опускаясь на своё место; когда он успел встать, я даже не заметила. – Вернёмся же к ланчу, не будем подавать детям дурной пример.

Служанка закончила с уборкой и вышла; мы приступили к трапезе. Выждав немного, я наклонилась к гувернантке, благо мы сидели не так далеко друг от друга, и шёпотом спросила, чего же она сказала такого, что так разозлило её мать?

Паола помедлила с ответом.

– Я сказала ей, что не стоит беспокоиться из-за глупых примет, поскольку я не собираюсь вовсе связывать себя узами брака, – тихо пояснила она. И добавила с горечью: – Ведь так или иначе, я никогда не смогу быть вместе с тем человеком, которого люблю.

Это настолько поразило меня, что я почти что лишилась дара речи и до конца ланча объяснялась односложно. Мысль о том, что Паола в кого-то влюблена, к тому же без надежды на взаимность, казалась невероятной.

«Кто же этот человек? – вертелось у меня в голове беспрестанно. – Знаю ли я его? Или, может, она имела в виду кого-то из прошлого?»

Наверное, достаточно было бы просто спросить, столь прямая и честная женщина бы не стала скрывать правду. Но нечто необъяснимое – интуиция, возможно – подсказывало мне, что ответ будет неприятным.

И потому я промолчала.

Чуть позже мистер Чемберс сообщил, что доктор Брэдфорд собирается уходить. Пришлось извиниться и покинуть столовую, чтобы проводить гостя; Клэр, конечно, дал волю своей язвительности и сладчайшим голосом поинтересовался, известна ли мне разница между леди и дворецким, в чьи обязанности входит впускать и выпускать посетителей. На атмосферу за столом это, впрочем, не повлияло – сложно испортить то, что и так разрушено до основания… Поразмыслив, я решила не возвращаться к ланчу вовсе, тем более что аппетит действительно пропал, а Мэдди уже отправилась в «Старое гнездо», и оставлять кофейню на неё одну было бы несправедливо.

– Не стоило утруждаться и провожать меня, – вымученно улыбнулся доктор Брэдфорд; сам того не зная, он повторил за Клэром. – Я и так злоупотребил вашей добротой, когда явился сюда без приглашения.