Когда Америки не было

Честолюбивый Аарон Бэрр затаил обиду как на Джефферсона, так и на Александра Гамильтона, который склонил законодателей не в пользу сенатора. Лидер федералистов Гамильтон считал Бэрра беспринципным интриганом, склонным к опасным для страны авантюрам. Спустя четыре года, вновь использовав свое влияние, Гамильтон провалил Бэрра на выборах губернатора Нью-Йорка. В ответ Бэрр, использовав газетную перепалку как повод, послал вызов на дуэль.

Самый громкий в истории страны поединок превратил погибшего Гамильтона в мученика за идею и в одного из самых популярных исторических персонажей США – и навсегда перечеркнул политическую карьеру Бэрра. Последний уже не мог рассчитывать на распределение власти и должностей в Вашингтоне и Нью-Йорке (в его родном штате против Бэрра возбудили уголовное дело о преднамеренном убийстве). Весной 1805 года, как только срок его вице-президентских полномочий истек (и вместе с ними исчезла его юридическая неприкосновенность), полковник Бэрр отправился в длительное путешествие по Огайо и Миссисипи.

Недавний второй человек в государственной иерархии встречался с оппозиционно настроенными представителями западных штатов и искателями приключений в надежде захватить Новый Орлеан, отделить Луизиану, отвоевать Флориду, часть Техаса и Мексики и создать новую империю под его, Аарона Бэрра, руководством. Среди вовлеченных в круг заговорщиков-сепаратистов был генерал Джеймс Уилкинсон, первый американский губернатор территории Луизиана и платный осведомитель испанцев, известный под кличкой «Агент № 13».

За все время путешествия руководители «Корпуса Открытия» не получали никаких известий из Соединенных Штатов. Более двух лет участники трансконтинентального похода находились в совсем ином, изолированном и неизученном мире. Они не знали, что осенью 1804 года Томас Джефферсон баллотировался на второй президентский срок и одержал впечатляющую победу. В тот год американские фрегаты, сражаясь с пиратами Средиземного моря, подвергли бомбардировке Триполи. Газеты Нью-Йорка и Филадельфии писали, что на улицах американских городов появилось новое «чудо света» – газовые фонари, которые неизменно собирали вокруг себя толпы зевак.

В Вашингтоне продолжался многолетний дипломатический спор с Испанской империей. Конфликт был порожден прошлыми секретными европейскими договорами. Президент США через своего посла в Испании Джеймса Монро официально настаивал, что Луизиана была de jure получена американцами в тех границах, в каких Франция владела ею в 1762 году. Это означало, что секретные сделки Мадрида с Людовиком XV в Фонтенбло, а затем с Наполеоном в Сан-Ильдефонсо подразумевали наличие в составе Луизианы земель Западной и Восточной Флорид и части Техаса. Король Карл IV отказывался эти территориальные претензии даже обсуждать.

В октябре 1804 года пиренейская монархия вступила в войну против Великобритании на стороне Франции. В благодарность Наполеон гарантировал неприкосновенность испанских владений в Северной Америке. Судьба малозаселенной болотистой Флориды, административно входившей в генерал-капитанство Куба, на некоторое время осталась неопределенной.

Напряжение между Вашингтоном и Мадридом могло драматически изменить судьбу первой научной экспедиции США. Четыре раза испанский губернатор отправлял из Санта-Фе отряды солдат, наемников и индейцев-команчей на перехват «Корпуса Открытия» – и четырежды ошибался в расчетах. Плохое знание географии Колорадо, Небраски и Монтаны отличало обе стороны конфликта, но в 1804–1806 годах это спасло жизнь американцам.

В начале ноября 1804 года экспедиция Льюиса и Кларка решила стать на зимовку и построила бревенчатый форт близ селения индейского племени мандан (в нынешнем штате Северная Дакота). Закончив трудоемкие астрономические вычисления, капитан Меривезер Льюис сделал запись в дневнике: «Форт Мандан. 1609 миль севернее устья Миссури».

Если посмотреть на карту, то можно увидеть, что экспедиция до зимы прошла чуть меньше половины пути. Но у Льюиса и Кларка не было никакого, даже приблизительного географического абриса. В Европе внутреннюю территорию Северной Америки долгое время именовали «большим белым слоном». Первую из карт американского Запада двум капитанам предстояло вычертить самим.

С местными жителями-манданами удалось установить добрососедские отношения. Участники похода курили трубки мира и ели собачье мясо с аборигенами (подсчитано, что в голодные времена экспедиция съела около двухсот собак). Янки спали с индейскими женщинами с одобрения мужей, которые считали, что, поделившись женами, они обретут мудрость чужеземцев (некоторые из американцев обрели сифилис). В ту зиму стрелка термометра иногда опускалась до минус 40 градусов.