Когда Ближний Восток становится… совсем близким. Знакомство с культурой, традициями, психологией и особенностями ведения бизнеса в регионе

Израиль и Иордания постоянно спорят из-за реки Иордан, которая за последние десятилетия была превращена в место сброса нечистот и отходов рыбных производств. По некоторым оценкам, через 20 лет Иордания может остаться совсем без воды.

Климат [144]

В последние десятилетия среднегодовая температура на Ближнем Востоке растёт в два раза быстрее, чем в среднем по миру[145]. По некоторым оценкам, к концу 21-го века температура тут может подняться в среднем на 5 °С, превратив огромные территории в непригодные для жизни[146]. Следствием этого станут миграционные процессы таких масштабов, с которыми человечество ещё не сталкивалось. Переселение миллионов человек может сопровождаться политическими, гуманитарными и военными кризисами[147].

Политика

После падения режима Саддама Хусейна, 1 мая 2003 года, стоя на палубе авианосца «Авраам Линкольн», американский президент Джордж Буш – младший выступил с речью перед военными. «Тиран пал, и Ирак свободен», – сказал Буш. Фоном его выступления был огромный плакат «Миссия завершена»[148]. Этот плакат ему не могут простить до сих пор ни в Ираке, ни в США. Десятилетия разрушительных войн, религиозная вражда шиитов и суннитов, коррупция, действие на территории страны групп, финансируемых другими государствами, глубокий политический кризис – всё это не даёт надежды, что «миссия» по воцарению тут мира когда-либо будет «завершена».

За редким исключением, попытки Соединённых Штатов сменить режим в странах ближневосточного региона идут по одному и тому же шаблону. Как только американские политики принимают окончательное решение, они: преувеличивают угрозу, недооценивают затраты и риски, врут с три короба по поводу будущих результатов и преждевременно празднуют победу сразу после падения тирана.

Philip H. Gordon, “Losing the Long Game: The False Promise of Regime Change in the Middle East”

Непонятно, как будут развиваться события после начатой Израилем в ответ на теракт ХАМАС в октябре 2023 года военной операции в Газе. Но даже в случае полного уничтожения ХАМАС арабо-израильский конфликт никуда не денется. Хотя власти некоторых арабских государств были готовы к потеплению и даже установлению дипломатических отношений с Израилем, в сложившейся обстановке они побоятся дать этому ход, опасаясь реакции со стороны собственного населения. Остаётся только надеяться, что одному из главных врагов Израиля – Ирану не удастся обзавестись собственным ядерным оружием.

«Исламское государство[149]», о поражении которого ещё недавно уверенно заявляли политики, на момент, когда я пишу эти строки, поднимает голову в Афганистане и снова совершает вылазки в Сирии и Ираке. Сложность борьбы с ИГ[150] заключается в отсутствии географической привязки этой террористической группировки. ИГ[151] работает почти по тому же принципу, что и сетевой маркетинг. Стоит дать им короткую передышку – и они продолжат вербовать новых бойцов. Пиар-служба ИГ[152] уже доказала свою эффективность.

«Талибан[153]» не прекратит внедрять свою версию шариата и угрожать соседним государствам Средней Азии. Зарабатывать талибы продолжат на торговле наркотиками (героином и недавно освоенной синтетикой). На этом фоне сближение «Талибана[154]» с Россией видится пугающим.

Помимо религиозных и политических разногласий, между Ираном и странами Аравийского полуострова есть торговые противоречия. (Богатая нефтью) Саудовская Аравия и (богатый газом) Катар не хотят, чтобы (богатый и нефтью и газом) Иран построил трубопроводы в (жадные до нефти и газа) Индию, Пакистан и Китай. До сих пор эти конфликты решались только грязными и кровавыми методами. Нет никакой надежды, что в будущем выберут иную тактику.

США и Великобритания продолжают накачивать Саудовскую Аравию оружием. Прямо сейчас оно используется для убийства мирного населения в Йемене. Потом, кто знает где ещё[155]?..

Миграционный кризис продолжает нарастать. Судьба мигрантов – незавидная[156] как на Ближнем Востоке, так и в Европе.

Арабский язык

Арабский – один из наиболее распространённых языков на Ближнем Востоке, это официальный язык и язык администрации и образования во всех 22 арабских странах.