Когда деревья молчат

Он снова взмахнул топором, рассекая дерево. Папа отодвигал эти заросли, образуя тропинки, прокладывая линии видимости, обрубая низкие ветви, которые плакали смолой и древесным соком. Он убирал из нашего леса все эти дикие джунгли, по одному дереву за раз, и устанавливал растяжки, по которым было видно, пробирался ли сюда кто-то. Он шагал по этому миру, полностью забаррикадировавшись внутри себя, и все мы были его врагами. Я, мама, Сефи, ежевика и кустарник.

Топор поднимался и падал, поднимался и падал, сминая листья и яркую землистую мякоть, мокрая древесина сопротивлялась, но затем наконец уступала его безжалостному напору.

Я никогда снова не заговаривала о замке.

Глава 32

Мне пришло в голову встретиться с Фрэнком, когда мы с родителями устроили себе обеденный перерыв под липой, и стоило этой мысли возникнуть, я сразу почувствовала, что так и стоит сделать. Нам нужно было выяснить, что происходит с мальчиками из Впадины. Никто не должен всё время жить в страхе, даже парни не с той стороны дороги. Я с жадностью проглотила свою еду и ушла в туалет. Мама с папой скоро закончат есть, но если я сразу же позвоню Фрэнку, то смогу узнать, свободен ли он, до того, как папа пойдет в дом.

Я забежала в свою комнату, чтобы взять номер Фрэнка, и бросилась вниз по лестнице, перепрыгнув внизу сразу через три ступеньки. Сняв телефонную трубку, я набрала четыре цифры. Отсюда мне был хорошо виден папа. Он наклонился, чтобы поцеловать маму, держа в одной руке всю грязную посуду. Со мной он был весь такой раздражительный, но зато хотя бы с ней нежничает.

– Алло?

– Привет, Фрэнк! Это Кэсси. Не хочешь сегодня погонять на великах?

– Не могу. У меня дела по дому.

– А завтра?

Папа перестал целовать маму и вальяжно зашагал к дому.

Фрэнк отвечал слишком долго.

– Мои родители не хотят, чтобы я поздно гулял, – наконец проговорил он.

Сетчатая дверь скрипнула. Папа шагнул на веранду.

– Мы поздно и не будем, встретимся днём.

– Может быть…

Ещё четыре секунды, и папа будет стоять на кухне, свирепо глядя на меня, спрашивая, с кем это я разговариваю, и не разрешит мне никуда пойти, как только узнает, что это мальчик.

– Отлично! Я зайду завтра, и мы сможем обсудить детали.

Я швырнула трубку на рычаг как раз в тот момент, когда появился папа.

– Кто это был?

– Мистер Коннелли попросил меня помочь продать попкорн для поездки оркестра, – соврала я. – Можно мне завтра к нему поехать?

Он изучал моё лицо, шмыгая носом.

– Если только сделаешь все свои дела.

– Я специально пораньше встану. Спасибо, пап! – Я проскользнула мимо него до того, как он успел бы передумать. – Пойду дальше работать. Встретимся у тропинки.

– Стой.

Моя кожа покрылась мурашками. Я повернулась к нему лицом. Папа смотрел на меня слишком твёрдым взглядом.

– Мы сегодня уже достаточно поработали.

Я молча стояла, словно под прицелом.

– Вымой всю посуду. Мы с твоей мамой поедем в алкогольный магазин. И заберём твою сестру по дороге назад. – С виду в его словах не было ничего такого, но за ними ревел монстр.

Я кивнула. Должно быть, что-то произошло на вечеринке, и это было ещё хуже, чем обычно. Папа схватил свою рубашку и ключи от фургона. Он вышел обратно на солнцепёк и взял маму за руку. И только когда фургон выехал с подъездной дорожки, меня перестало бросать в дрожь.

И только потом я поняла, что в моём распоряжении был целый дом! Такое очень редко случалось. Я быстренько помыла посуду, гадая, хватит ли мне времени выпить холодного чая и почитать «Цветы на чердаке», которую я наконец-то дождалась в библиотеке.

Я почесала укус комара и понюхала свои подмышки. Стоило сначала сходить в душ: я уже пару дней не мылась. Я побежала в свою комнату, чтобы взять любимый белый сарафан с красной и тёмно-синей отделкой на подоле. Я всегда брала с собой в душ одежду. Я видела в сериалах, как девушки шли из ванной в спальню только в полотенце. Это был не тот дом, где можно было бы так сделать.

Войдя в ванную, я заперла дверь, хотя была дома одна. Из моих волос торчал лист. Я вытащила его, бросила в мусорку и расплела косы. Наша вода была настолько жесткой, что мне нужно было расчесать волосы перед душем, потому что после это уже не представлялось возможным.

Плюхнувшись на туалет, чтобы пописать, я позволила своим шортам и трусам сползти до лодыжек и, как всегда, проверила, нет ли у меня на белье пятен крови. Ничего, кроме старой доброй стёртости у швов. Я сбросила шорты с трусами на пол, выскользнула из своей футболки с кока-колой и направилась в душ.

Краны пронзительно завизжали, когда я их повернула, и в ноздри мне ударил резкий запах воды. Когда температура стала приемлемой, я шагнула внутрь, позволяя воде забрызгать моё лицо, прежде чем просунуть внутрь голову, держа раненую руку по другую сторону двери душа. Вода барабанила по моей шее. Здоровую руку я положила на грудь, прикидывая, не выросли ли за это время у меня сиськи. Ребята в автобусе говорили, что когда они больше ладони, то это не круто, но я не знала, по чьей руке они меряют.