Когда душа любила душу

Это правда. Пока я работала над Катиной книгой, а позднее над подготовкой к публикации воспоминаний своей бабушки Ц. Л. Янковской, я не писала практически ничего своего. Но есть люди, которые стóят того, чтобы посвятить своё время их наследию, настолько оно значимо. Я занималась сохранением и распространением написанного Катей не потому, что она моя подруга, а потому, что она была уникальным поэтом, одарённейшим человеком, отразившим своё время как никто другой, и её творчество было необходимо сделать доступным людям. То же самое относится и к воспоминаниям моей бабушки: дело не в том, что она моя бабушка, а в том, что она столького сумела достичь и столько смогла сделать для других в очень непростое время, в изучении которого до сих пор существует множество противоречий, что её свидетельство и пример необходимы не только моей семье, но и всем, кому небезразличен мир, в котором мы живём. Катя жила и творила на высоком накале, причём в её случае это было не только сочинение песен и стихов, но и их исполнение на многочисленных концертах. Всё это требовало огромной самоотдачи, и до составления книг дело не доходило.

Мы с Леной Яровой начали обсуждать издание сборника месяца через два после Катиных похорон. Но путь книги оказался тернистым, было множество всякого рода помех. Из моего письма Лене от 15 ноября 1993 года: «Дорогая Леночка! Решила послать Вам список стихов (песен), которых я не слышала, но они есть в Катиной тетрадке. Возможно, некоторые из них существуют на тех плёнках, которых у меня нет. Некоторые из них вполне завершённые, другие — нет (хотя, возможно, имеются более полные варианты). Посмотрите, пожалуйста, — может быть, захотите что-нибудь добавить к сборнику».

Далее идёт список из 68 текстов с моими пометками (для приложения, незавершённое в РТ, включение под вопросом), показывающими разночтения с другими известными вариантами, уточняющими расположение строф и их порядок, знаки препинания, посвящения и т. п. Прилагался вариант расположения отрывков из автобиографической поэмы, вероятно, задуманной Катей («Весов холодных помню я прикосновенье…»). Лена объяснила смысл двустишия в конце: «Два щенка щека к щеке грызли щётку в уголке». Оказывается, у сестёр в детстве был коврик с такой надписью.

Дальше: «1 декабря 1993 года. Леночка, вот так, по частям, в основном во время обеденных перерывов, пишу вам это письмо. Теперь подвернулась оказия, и я спешу закончить и отправить… Хотелось бы поддерживать с вами контакт и помочь, чем могу, со сборником.

Леночка, так не верится, что уже годовщина! И как она всё знала наперёд. “Ведь путь поэта — это путь кометы”[13]. Как она мне цитировала из песни, которую уже не помнила полностью: “Я по звёздам, как по нотам, пропою свою судьбу”.

Наш диалог с Катей продолжается. Очень хочу ещё о ней написать, чтобы ничего не пропало из того, что я знаю».

Лена решила включить в сборник врезки, строк по пятнадцать, написанные известными людьми, которые знали Катю, и попросила меня поговорить об этом с зарубежными знакомыми Кати. В письме от 12 января 1994 года я сообщала Лене о своих обращениях к Джейн Таубман, Виктории Швейцер, Владимиру Фрумкину, Игорю Губерману с просьбой написать несколько слов для сборника, рассказывала, кому послала дополнительные материалы, и т. п.: «Элла Горлова обещала поговорить с поэтом Наумом Коржавиным, который был на Катином концерте в Бостоне… Кроме того, Элла встретилась с Ошаниным, который сейчас находится в Бостоне. Он готов помочь всем, чем может, — написать предисловие, всё, что угодно. Он сказал, что когда-то, когда Катя была ещё его студенткой, он посвятил ей стихотворение. Сейчас он его полностью не помнит, но может связаться с кем-то в Москве, чтобы стихи разыскали и передали Вам.

Леночка, на всякий случай хочу написать своё мнение — думаю, что, скорей всего, оно совпадёт с Вашим. Я ничуть не сомневаюсь в сердечном отношении Ошанина, но думаю, что предисловие должно быть написано кем-то другим. Представьте себе рекламу сборника “с предисловием Льва Ошанина” — боюсь, что это может дезориентировать многих будущих читателей[14]… В то же время было бы очень хорошо, если бы он написал “15 строк” и разыскал стихотворение… Не попросить ли его написать воспоминания о Кате? У Эллы Горловой есть материалы, она даже начинала уже что-то писать. Я собираюсь ещё писать о Кате — о нашем с ней знакомстве и о её стихах. Всё время об этом думаю…