Когда гаснут звёзды

— Я рад, что смог тебе поднять настроение, — волна тревоги связала язык. — С-скажи, у-у тебя есть, — вопрос был готов застрять в горле, но приложив максимум усилий воли он смог его озвучить. — Есть ч-человек, п-приятный с-сердцу?

— Какой интересный вопрос, — вскружилась Закареш, в прорезях лисьей маски промелькнул свет. — Прям так, чтобы… близко… нет, — в очи судьи водворилась грусть. — Но есть тот, кто близко к этому.

— Ах, как это чудесно, — ответ обнадёжил Штеппфана, сделав красивый реверанс у Калии, заметив, с какой нежностью она смотрела на браслет и на него… или это ему показалось.

Тем временем «Лев» и «Львица» сего праздника тоже предались танцу. Довольно нежно и тепло Арантеаль вёл в танце Натару. В какой-то момент каблук сапога Тручессы пошатнулся, и она чуть не упала, грандмастер притянул её к себе. Она уперлась ему в грудь, её ладони оказалась в руках Теалора.

Первый танец медленно подходил к концу, музыка нисходила на нет. Штеппфан поклонился Калии, когда проиграли последние ноты мелодии.

— Мессиры и дамы! — громогласно ведущий бала, встав у небольшой кафедры на самом высоком ярусе, давая начало одному из новых пунктов протокола. — Теперь слово желает сказать вам сам Первосвященник Культа семерых.

Рядом с ним встал высокий полный мужичина. Красно-белая ряса блестела дороговизной, а поверх неё пурпурный стихарь сверкал серебряными нитями и бесчисленным количеством маленьких лазуритов, символизирующих звёзды.

— Праведные и благочестивые жители Арка! — разнёсся басовитый голос Первосвященника, он поправил большой массивный символ колеса с семи спицами на груди. — Сегодня мы празднуем славный и великий праздник. Как нам говорит писание — «После этих слов Рожденного Светом Сельна обратилась к вассалам своим собственным голосом: «Возвращайтесь в это место через луну и приводите с собой свои семьи, чтобы мы могли собраться все до последнего человека. Мы будем вместе молиться, чтобы почтить Малфаса и заверить его в нашей вере». Так и мы — собравшись на бал, проводя время в танцах и питье, не должны забывать Мальфаса святого и его благословения, — верховный жрец Культа остановился, мысля о том, что он скажет дальше. — Будьте благочестивы и праведны, молитесь часто, давайте большие и богатые жертвы, которые умилостиви бы богов. Мы не должны забывать, что изначально народ Арка собирался не в театре, а в храме на этот праздник, ибо как повествует «Путь — «весь Эндерал появился и собрался перед храмом. Небосвод был освещен диким красным звездным огнем, и поэтому восьмая луна, которая завершила год этим праздником, была названа «Звездная летняя ночь».

Выслушав речь предводителя культа, народ чуть-чуть потерял в желании плясать. Грузные речи ввели людей и аэтерна сонное чувство, а ведущий решил перейти к следующему пункту:

— Дорогие гости бала, дальше благочестивому народу Мальфаса будет явлено представлено славнейших магов и наших неримских гостей!

Гости бала разошлись во все стороны, освобождая место для двух неримлян. Мужчина в зелёной атласной блестящей мантии, скрывший лицо за устрашающей щекастой маской бегемота, из-под которой выходит чудесная пышная борода. Второй же — темнокожий парень в элегантном изумрудном костюме, волосы заплетены в косы, осторожно показываются из-за зловещей маски, похожей на жёлтую пятнистую змею.

— Смотри, — Штеппфан показал на пришедших, протянув Калии фужер с белым стоунфилдским вином. — Это должно быть интересно.

— Ох, Константин и Юслан, — узнала их Закареш, приняв бокал, взявшись за пальцы судьи.

— Не стой столбом, давай! — рявкнул Константин.

Представление началось. Юслан поднял руку, увенчанную шаром света. Из распахнутой ладони вырвалось мерцающее облако, которое сию секунду разлетелось сверкающей стайкой светозарных мотыльков, закружившись возле гостей. Штеппфан слегка поднял руку и одно из «насекомых» присело на его палец, затрепетав крылышками и осыпая пыльцу. Закареш встала рядом, протянув ладони к этому чуду магии.

Выступление продолжил Константин. Коснувшись бороды он выдернул седой волос и обратившись к силе моря вероятностей превратил его в сияющий столп света, возле которого мгновенно собрались все мотыльки и закружились в удивительном и вихревом танце, отразившись мельтешащими огоньками в глазах собравшихся. Неримец в маске бегемота не оставил своего творения и взмахом руки слил насекомых и столп света, развернув его и протянув наподобие дуги от одного края до другого края театра. Хлопок в ладоши и сияющий полукруг распался на фракталы превратившись в самую настоящую радугу.

Юслан в маске мурены же продолжил номер и взмахом руки породил трёх огненных ангелков, которые оказались на вершине радуги. Поведя дальше, он призвал их спуститься, будто бы они покатились по норманнским ледяным горкам. Его визави перехватил ангелов и закрутил рукой, создав огненный ревущий водоворот, секундой позже свернув радугу и смешав с пламенным торнадо. Константин кивнул Ша’Риму, и он поднял обе руки с концов пальцев проведя к ним нити света.