Когда говорят мертвецы. 12 удивительных историй судмедэксперта

Дела о сексуальном насилии — это часть моей работы, причем не самая приятная ее часть. В таких случаях преступник часто оказывается не в морозильной камере, как его жертва, а на скамье подсудимых. Рядом с ним часто находится неприятный адвокат, который пытается защитить своего клиента от наказания всеми правовыми способами, которые только может предложить наше государство.

Однажды я участвовал в расследовании дела одного финансового консультанта, который на протяжении многих лет занимался тем, что совершал сексуальные преступления в отношении мальчиков. Вокруг себя он собрал целую группу «по интересам». Мужчины даже сняли квартиру, чтобы беспрепятственно совершать свои грязные поступки. И в этом случае преступники целенаправленно выбирали детей из определенных слоев общества, которых они запугивали и заставляли молчать, используя деньги, другие поощрения и угрозы.

В отношении одного из преступников судебный процесс (очень короткий) уже завершился — он во всем сознался и получил длительный тюремный срок. Но вот вышеупомянутый финансовый советник, очевидно, думал, что с помощью больших денег и ловких адвокатов он сможет растянуть процесс на неопределенное время, чтобы помешать вынесению обвинительного приговора. Более 100 заседаний! Принимая во внимание тяжесть предъявляемых обвинений, всем было ясно, что результатом будет длительный срок тюремного заключения и последующее ограничение свободы. Помня о суровом приговоре своего подельника, подсудимый решил заболеть. Что бы такое придумать: спина? Колено? Высокое давление? Преступник представил себя хронически тяжелобольным человеком, практически жертвой немецкой системы правосудия. Конечно, суд должен был на это отреагировать, закон в этом смысле не дает исключений. Однако защита отклонила нескольких медицинских экспертов. Тогда настала моя очередь.

Этот процесс случился несколько лет назад, я тогда был молодым фельдшером, но уже имел опыт работы в службе спасения. Нагрубить? Могу, если нужно. Я довольно быстро дал понять этому финансовому консультанту и его адвокатам, что они не смогут заставить меня поверить в их аферу.

И запретил себе тогда сомневаться в своей профессиональной компетентности: «Если вы тоже изучали медицину шесть лет, в том числе защитили диссертацию, то я с удовольствием поговорю с вами на медицинские темы на равных. Если нет, то будем отталкиваться от того, что все, что я говорю, является правдой, которую вы не можете опровергнуть. Вы это поняли?»

Суд вызывал меня снова и снова, снова и снова обвиняемый пытался «прикрыться» своими хроническими заболеваниями, которые, несомненно, у него присутствовали, но не были острыми и угрожающими жизни. Он сгибался пополам якобы из-за боли в желчном пузыре, он въезжал в зал суда в инвалидной коляске. Он выпивал разом все назначенные ему лекарства. Тем не менее после обследований я всегда мог подтвердить, что с точки зрения здоровья он хотя бы частично был в состоянии участвовать в процессе. Однажды я даже доставил его в больницу на машине «Скорой помощи», чтобы и другие врачи тоже засвидетельствовали перед судом, что с ним все в порядке. От злости он помочился на носилки.

Очевидно, все эти «дымовые шашки» использовались — по крайней мере, в конце процесса — только для того, чтобы отсрочить начало отбывания срока в тюрьме. Подсудимый явно предпочел бы находиться в СИЗО в течение более длительного периода времени, ведь там он мало контактировал с сокамерниками. В тюрьме все иначе. Другие заключенные редко бывают дружелюбны по отношению к растлителям малолетних. Это финансовый консультант понимал очень хорошо.

Как-то в один день все это безобразие внезапно закончилось. Почему? Очевидно, потому что у ранее состоятельного обвиняемого закончились деньги. И вдруг никто не захотел дальше затягивать этот процесс. Тогда это очень сильно потрясло меня — возможно, я был наивным. Сколько потрачено налоговых средств, сколько людей в течение долгого времени позволяли водить себя за нос человеку, который десятилетиями систематически насиловал детей. И действительно, есть же такие ловкие адвокаты, психологи и врачи, которые своими отчетами, докладами, экспертизами или контрэкспетризами изо всех сил затягивают процессы, используя свои полномочия на полную катушку. И это все ради того, чтобы немного подзаработать? Убогое зрелище. Ведь это самое настоящее издевательство над потерпевшими, когда процессы затягиваются так надолго без надобности. Будь это частью моей служебной этики, я бы не мог смотреть в зеркало по утрам.