Когда говорят мертвецы. 12 удивительных историй судмедэксперта

К счастью, я присоединился к судебному слушанию по делу Давида Т. уже после того, как закончились допросы несовершеннолетних свидетелей. Но я участвовал и в других делах по расследованию жестокого обращения с детьми, где мне приходилось вместе с полицией просматривать видеоматериалы, чтобы дать заключение, соответствуют ли определенные повреждения конкретным преступлениям. Я не могу описать, каково это, смотреть такие видео и записанные на них страдания. Выражаю глубокое уважение следователям, которые делают это каждый день — чтобы в итоге привлечь преступников к ответственности.

Несмотря на мое личное презрение к преступникам и сочувствие к жертвам, конечно, в суде я должен вести себя как можно более профессионально. И я веду себя именно так, даже если иногда это сложно. Ведь предвзятый или пристрастный судебно-медицинский эксперт ничем не поможет потерпевшим — его поведение, скорее всего, только сыграет на руку защите преступников. И, конечно, не стоит забывать о презумпции невиновности — как известно, до вынесения приговора она распространяется на всех.

В случае с пятнадцатилетним Давидом, который одним сентябрьским днем спонтанно схватился за нож и убил другого человека, суд не прислушался к аргументам прокурора. В итоге парня признали виновным только в непредумышленном убийстве. Вероятно, он действительно совершил свой поступок в состоянии аффекта. В любом случае, он точно не планировал свое преступление тщательно в течение нескольких месяцев. В пользу этого говорили и удары, нанесенные разными кухонными ножами, которые мы исследовали при вскрытии. В том, что Давид не сделал никаких заявлений в полицию летом, сразу после изнасилования, а, видимо, предпочел скрыть инцидент, вряд ли можно было его упрекнуть.

Окончательный приговор звучал так: 3 года лишения свободы. Это серьезный срок для подростка, которому на момент совершения преступления всего 15 лет. Тем не менее, это достаточно мудрое решение суда. Не исключено, что Давиду Т., которому в жизни и так пришлось несладко, удалось сбежать из той среды, в которой он вырос. Может быть, находясь в заключении, он смог окончить школу или получить какую-то профессию. Надеюсь, что он обратился к психотерапевту, который помог ему справиться с тем, что произошло. В Германии закон о молодежи предусматривает множество мер помощи и поддержки для социальной реабилитации несовершеннолетних. Я очень хочу, чтобы этот мальчик смог ими воспользоваться.

Я не знаю, удалось ли Давиду Т. начать жизнь с чистого листа и как у него дела сегодня. Несмотря на то, что из документов мне известны имена преступников и жертв, я никогда не слежу за их судьбой. Я не ищу информацию о них в Гугле или в социальных сетях. Я не сижу в Фейсбуке, Инстаграме и прочих подобных ресурсах. Возможно, это своего рода форма самозащиты: после вскрытия или, самое позднее, после вынесения приговора суда я стараюсь забыть всех тех людей, с которыми меня свела судьба, и откладываю в сторону их документы, закрываю папки. Иными словами, как всегда говорил мой дед, который работал в пожарной части Бремена: «Вечером я вешаю все это в шкафчик вместе с курткой». Иначе, наверное, со всем этим не справиться.

Кстати, перед домом, где жил Бернд Б. и где, в конце концов, умер, никто не поставил ни единой свечи. Ни цветка, ни записки. Никаких следов траура. Как будто все жители сошлись в одном: так ему и надо.

10. Озеро Кис

Трупы, извлеченные из воды, — это, можно сказать, «сезонный бизнес» в судебной медицине, да простят меня мои читатели за столь неуважительное определение. Человек, опустившийся на дно водоема осенью или зимой, всплывет только в апреле или мае, когда становится тепло.

Это касается как жертв убийств, так и самоубийц или утонувших в результате несчастного случая. Со временем труп всплывает — этому способствуют гнилостные бактерии, выделяющие газы. Холодная вода замедляет процесс разложения, теплая — ускоряет. Когда газов образуется достаточное количество (трупы тогда надуваются и становятся похожими на воздушные шары), они с легкостью поднимают тело вместе с одеждой вверх. Если труп не всплывает, то можно предположить, что по какой-то причине — например, если человек напоролся на гребные винты — наполненные воздухом кишки или полости тела были вскрыты. Но утопить неповрежденное тело так, чтобы оно не всплыло, практически невозможно. И здесь не помогут ни грузовой пояс, ни кирпич на шее.

Трупы, извлеченные из воды, — это, по сути, самое трудное испытание для обоняния человека, которое только может предложить судебная медицина. За исключением, пожалуй, содержимого желудка, которое мы обычно собираем в контейнер и отправляем на хранение. Даже при общении с некоторыми живыми людьми у профессионалов иногда возникают рвотные позывы, чего уж говорить о мертвых. Обычно я не отличаюсь сверхчувствительностью в этом вопросе. Но эту смесь запахов — разложившегося тела, водорослей, рыбы и гниения — нельзя назвать моей любимой.