(Когда) я буду с тобой (СИ)

Полностью стихотворение Логрэда выложено здесь: https://ficbook.net/readfic/5992790/15375502

========== VI ==========

VI

Вся его сущность дрожала в трепетном экстазе при каждом новом шаге, с которым тяжёлый бархатный балдахин кровати становился ближе. Погружённая в полумрак комната плыла перед взором – то ли из-за ароматических жасминовых свечей, то ли из-за предвкушения близкой встречи. Не видя перед собой ничего, кроме откинутой в сторону тёмно-бордовой ткани и белого тела на скомканных простынях за ней, он ступил ногой в серебряное блюдо с фруктами, оставленное кем-то из почитателей, и к удушливому туману комнаты добавились сладкие нотки гнили. Подношение, судя по всему, оставили не меньше недели назад.

– О Прекраснейшая, – в полубреду шептали искусанные в кровь губы, – о Мудрейшая! Нагадай же мне, нагадай – кровь с вином смешай и к богам взывай. Нагадай, нагадай! Снизойди до раба, снизойди. И себя, всю себя подари! И сгори, со мною сгори, жалкой жизнью играя…

Скрюченные непослушные пальцы вцепились в мягкую белую кожу – одним рывком он настиг женщину за балдахином. В ответ не раздалось ни стона, ни всхлипа, только прерывистый вздох, всего лишь на четверть тона громче мерещившегося ему дыхания.

– Твоя любовь окрыляет, твоя любовь возвышает, – бормотал мужчина, приникая губами к плечам, шее, груди Прекраснейшей, – твоя любовь отравляет, твоя любовь убивает…

Нет, то был не вздох, запоздало понял он, в ужасе отшатываясь от уже бездыханного, стремительно холодеющего тела. Его собственное тело оцепенело, ему не хотелось верить в происходящее. Она не могла быть мертва! Или… могла?

Люсьен де Шати резко сел на кровати, закрывая ладонями лицо. Кровь стучала в висках яростно, шумно, заставляя уголки глаз непроизвольно дёргаться; чьи-то сильные руки стягивали на шее удавку, и мужчине на секунду почудилось, что за его спиной стоит господин Кошмар, а госпожа Смерть совсем скоро примет несчастную душу в свои объятия. Но прошло несколько минут, и остатки сна развеялись без следа, горьким послевкусием оставшись на губах. Де Шати помянул Извечных, прикладывая платок с тумбочки к носу и запрокидывая голову – никакого послевкусия и не было, солоноватая кровь и вправду стекала из носа, яркими пятнами украшая перину.

Дверь смежной комнаты отворилась тихо, и вошедшая могла остаться незамеченной, если бы не возникший сквозняк. Зябко поёжившись, Люсьен дотянулся до висевшего на спинке кровати халата и накинул его на плечи. Вот она, стоит перед ним – живая, верная. Ненастоящая, не та, что во сне – прекрасная, но не Прекраснейшая; мудрая, но не Мудрейшая. Однако – Предвидящая. Принадлежащая целиком и полностью только ему. Ни Грэму, ни Винсенту, ни проклятому мальчишке Логрэду…

– Плохой сон, мой господин? – Не голос – сладкий нектар из рук самого Возвышенного.

– Иди сюда, – ласково улыбнулся мужчина, нежно обнимая хрупкую черноволосую девушку. – Помоги забыть мне его…

– Господин хочет ещё одно Предсказание? – с трудом она дотянулась до кувшина, смочив платок и принявшись вытирать лицо де Шати.

– Глупая, – усмехнулся он, – глупая Предвидящая…

– Спаси меня!

Она тянет меня за собой, не отпускает, не даёт сделать и шагу. Слёзы подступают к глазам, мне хочется реветь в голос, мне хочется убежать и забиться в угол – туда, между крайней лавкой и стеной, откуда не будет виден этот зловещий свет витража над кафедрой. Большого, красно-жёлто-оранжевого витража, через который светит полная луна. Такая же кроваво-алая, я знаю.

– Спаси меня! – её голос ломается, её терзают демоны – не настоящие, нет. Внутренние.

Я пытаюсь вырваться из её рук, я не хочу спасать её. Мне страшно. Мне больно. От её слов, от слёз в серых глазах, от взъерошенных чёрных волнистых волос, от красных теней витража, бродящих по её белокожему телу в разодранном платье.

– Почему ты не спас меня?!

Возвышенный, сколько же укора в этом движении губ, в этих звуках, в этом тоне, в этой гримасе на лице! Пожалуйста, ради всех святых, ради твоей любви ко мне… Я… не могу спасти тебя. Мне страшно. Моё место там – в углу. Что я могу сделать? Что я мог сделать?

– Убей меня! – Это просьба? Или уже – приказ?

– Я не виноват! – вырывается у меня истошный вопль. – Я не мог сделать ничего. Оставь… оставь меня! Всё, что захочешь, только оставь меня!

Всё тело мелко дрожит, я хочу уйти, но – не могу, не могу, не могу… Надо бежать! Спрятаться. Остаться одному. Туда, в вожделенный угол. Там не будет её. Никого не будет. Даже меня. Ни-ко-го.

– Убей меня! – повторяет женщина, отталкивая меня.

В руке – револьвер. Я знаю, что барабан забит полностью, что даже если… даже если промахнусь, у меня будет ещё одна попытка, ещё один выстрел. А если вдруг расстреляю вхолостую его полностью, мне подадут новый. И так будет до тех пор, пока я не выполню её просьбу-приказ.

Не могу! Не могу, не могу, не могу… Не хочу. Не стану я этого делать.

– Я… приказываю тебе. Убей меня.