(Когда) я буду с тобой (СИ)

Взгляд?.. Прямой взгляд. Не серый, не холодный, не стальной. Не тот, что смотрел на него каждое утро, каждый день рядом, каждую удушающую ночь. Зелёный, живой, мягкий. Жаждущий и страстный. Не лукавый, не потаённо-влюблённый. Не тот.

– Нортон, пожалуйста…

И слеза из уголка правого глаза. Покатилась вниз по высокой скуле, задержалась на кончике острого подбородка и обрушилась вниз, на какие-то совершенно не важные сейчас документы. Захотелось прижать к себе, собрать поцелуями горькие солёные капли, запустить пальцы во вьющиеся цвета ночного неба волосы.

Не она. Стреляй!

Но выстрелить не получается. Сколько ни собирай остатки воли в кулак, сколько ни вспоминай зловещее предсказание безумного сына. А выстрелить ради него? Ради Логрэда – смог бы? Чтобы прийти назавтра, обнять, успокоить. Чтобы всё исправить.

– Сгинь!

Она вздрогнула, отступила и замерла. Покорно ждала суда. Покорно. Это ли Мириам? Это ли её своенравный гордый дух? Но может – запуталась, боится, стыдится. А глаза… Что глаза? Линзы или что-то похожее на последствия проходчиков? Просто – зелёные.

Нет-нет-нет. Не серо-стальные. Не те.

Стреляй!

Да-да. Надо всего лишь нажать на курок – такой лёгкий и послушный. Не сложно ведь? В сердце, голову. Да что угодно!

Может – бредит? И сидит где-нибудь в похожей на ту, что у Логрэда, комнату. И всё ему только кажется. И злосчастный бал, и кабинет, и револьвер, и камин, и лампа, и… зелёные глаза. Не серые.

Не серые, нет.

Стреляй!

А за глаза ли любил? Больше ведь за характер, за стремления, за непокорность… А глаза – как отражение души, бывшие одновременно и ледяными, и тёплыми. Там, в самой глубине зрачков. И теплоту эту видеть мог лишь он. Он и Логрэд.

Не медли!

Что сейчас перед ним? Кто сейчас перед ним? Боится. А почему? Не хочет потерять возможность винить во всём мальчишку, ведь если выстрелит сейчас и окажется, что живая и настоящая, как потом смотреть в жёлтые глаза сына? Как смотреть в свои собственные глаза?

Сейчас же!

Вот почему сторонился. Вот почему запер, а потом сослал. И ту девчонку, с чёрными волосами Мириам и жёлтыми глазами Рэда… Девчонку?.. Почему никогда не задавался этим вопросом? Похожа же. На ту малышку, бывшую ещё леди Райт, когда много – сколько? – лет назад пообещал ей какую угодно лабораторию. Лучше бы не сдержал слово. Лучше бы послушал отца.

Ну!..

В ночной тишине по пустому тридцать второму этажу Центра, где находился кабинет правителя Дженто, раздалось эхо оборвавшего жизнь выстрела.

========== XIV ==========

XIV

Кривые улочки Нижнего были безлюдны. Один правильно пущенный слух, и все мыши попрятались по своим норкам, предоставляя возможность матёрым крысам грызться с разжиревшими котами. Лайэт, на которого и легла обязанность разбросать семена сплетен по Столице, смотрел из грязной подворотни на блестящую махину Центра и неспешно курил. Он не был уверен, что переживёт последующий день, и решил дать себе возможность насладиться последней сигаретой вволю. Умирать не страшно. Особенно если знаешь, ради чего.

– Ты как? – тихий шёпот неслышно подошедшей Джифф заставил мужчину подскочить и затравленно спрятать сигарету, будто бы застуканный во время недостойного занятия ученик семинарии.

Три года назад из лап Карателей его вырвала леди Нивес, и с тех пор Лайэт считал, что живёт в долг. Для равновесия мироздания он стал во всём помогать своей спасительнице. Раз уж она обманула Смерть, та может прийти за ней лично, и тогда лучше быть где-то неподалёку. Держаться неподалёку получалось из рук вон плохо, но бывший проходчик с лихвой компенсировал это исполнительностью и готовностью лезть в самое пекло. Лишь бы командир была цела.

– Может, вздремнёшь? Мы покараулим, – улыбнулась она.

Вот кому точно необходимо поспать, так это ей. Пусть сумасшедший механик и сумел починить довоенный поезд, и транспортировка людей до Столицы заняла куда меньше времени, оставалось ещё множество вскочивших прыщами на заднице проблем по всему городу. А кому, как не командиру, разбираться со всем этим? Вот и носится бедная Джиффи, мелькая то тут, то там. И умудряется подбадривать, разряжать гнетущую обстановку, вселять боевой дух.

Ох не красят её синяки под глазами, совсем не красят. И откуда в такой миниатюрной женщине столько внутренней силы?

– Держи, – из тени стены вынырнул вихрастый парень и протянул Лайэту портсигар. – Свои-то все на нервах спустил.

Ирия – так звали парня – с недавних пор следовал за Нивес след в след. Ходил слушок, что с пацанёнком Железную Леди связывали узы куда более прочные, чем подчинённый-командир или же просто дружеские. Впрочем, глупо лелеять мысль, что Лайэт единственный, кого так или иначе спасла Джифф.