Когда камни меняют цвет

— Это она, — кивнула лейра. — Вне всяких сомнений, риор Дин-Таль.

Тиен вернулся на свою кровать, но ложиться не стал. Сев, он подтянул колено к груди и с интересом посмотрел на женщину, озиравшуюся по сторонам.

— Что не дает вам покоя, Ирэйн? — уже серьезно спросил советник. — Вас пугает темнота?

Она пожала плечами.

— Мы можем оставить свечу зажженной, если вам так будет легче, — предложил Тиен. — За прошедшие ночи я не заметил у вас боязни темноты. Вы засыпали быстрей, чем я успевал дойти до кровати. Что приключилось сегодня?

— Сегодня мне не уснуть, — призналась Ирэйн. — Наверное, не так устала за время пути, как в прошедшие дни.

— Скорей всего дело в снадобье Локиса, — улыбнулся Тиен. — Он говорил, что во сне исцеление происходит быстрей. Должно быть, в его настойке было и сонное зелье, потому и велел его пить только на ночь. Сегодня вы были бодры, более подвижны…

— Похоже, ребра зажили, — согласилась лейра.

— О том я и говорю.

— Локис — прекрасный целитель. Почти так же хорош, как Ферим, — ответила Ирэйн и опустила взгляд, скрывая смятение.

Дин-Таль некоторое время смотрел на нее, вдруг поняв причину бессонницы и нежелания оставаться наедине со своими мыслями. Он откинулся спиной на стену и улыбнулся:

— Вы переживаете, — сказал советник. — И что же больше волнует вас? Возвращение в Борг или встреча с его хозяйкой?

Ирэйн едва заметно усмехнулась. Она провела ладонью по волосам, заплетенным в косу, после поднялась с кровати и подошла к столу, на котором горела свеча.

Лейра скользнула взглядом по риору, наблюдавшему за ней, и села на стул. Женщина подперла ладонь подбородок и посмотрела в сторону окна.

— Ночь совершенная безлунна, — произнесла она, не спеша ответить на вопрос Дин-Таля.

Он последовал примеру своей соседки — перебрался с кровати к столу и уселся напротив лейры, сложив перед собой руки. Ирэйн повернулась к риору, и они встретились взглядами. Первой не выдержала лейра Дорин. Она опустила глаза и вывела пальцем невидимую завитушку на поверхности стола, а после вздрогнула, когда ее руку накрыла рука Тиена. Он сжал кисть лейры, и она вновь посмотрела на него.

— Так что вас тревожит, Ирэйн? — мягко спросил Дин-Таль.

— Все, риор Дин-Таль, меня тревожит все, — ответила женщина и попыталась освободить руку, но советник не спешил отпускать ее, и бывшая узница затихла.

Она украдкой бросала взгляд то на риора, то на свою руку, сжатую его пальцами. Больно он не делал, даже поглаживал большим пальцем, то ли успокаивая, то ли пытаясь вселить уверенность, но сердце лейры стучало все быстрей и быстрей. В конце концов, она начала сдерживать дыхание, чтобы оно не выдало ее волнения. Это прикосновение…

— Отпустите меня, риор Дин-Таль, прошу вас, — наконец, прошептала она, прикрыв глаза. — Мне… мне больно.

— Но я не делаю вам больно, — в его голосе послышалось удивление, и губы женщины скривила усмешка.

— Делаете, Тиен, — она посмотрела в глаза риору. — Вы просто этого не понимаете.

Советник убрал руку. Он откинулся на спинку стула, чтобы увеличить между ними расстояние, но Ирэйн этого было мало. Она встала со своего стула и отошла к окну, там и вовсе повернулась спиной к Дин-Талю и обняла себя за плечи. Тиен нахмурился, не зная, как ему вести себя и что делать дальше, но отчего-то это отчуждение недавно игривой женщины ему было неприятно. Не хотелось терять возникшей между ними доверительности, и этого он даже сам себе не мог объяснить.

— Я допустила ошибку, риор Дин-Таль, — донесся до советника голос Ирэйн, вдруг отдавший хрипотцой. — Мне не стоило мешать вам. Ложитесь спать. Если хотите, можете задуть свечу, я давно привыкла к темноте, она не пугает меня.

— Почему? — глухо спросил Тиен.

Она обернулась и с удивлением взглянула на мужчину. Он поднялся со стула, оперся на его спинку, но в кровать назад не пошел.

— Почему вы так говорите, Ирэйн? В чем ошибка?

— Я позволила себе вольность, она была лишней, — ответила лейра, вновь отворачиваясь к окну. — Вы слишком добры ко мне, и я не хочу придумать себе больше, чем есть на самом деле, иначе…

— Что?

— Иначе мое возвращение в темницу станет и вовсе невыносимым, — закончила Ирэйн. — Добрых снов, Тиен. Я больше не потревожу вас.

Но он вновь сел на стул, не спеша прислушаться к пожеланию бывшей узницы. Желания спать не было, зато появилось раздражение за то, что она выстраивает стену между ними. А еще было понимание того, что если сейчас он позволит угаснуть этому разговору, то отчуждение станет лишь сильней, и до Борга доедет та тень, какой Дин-Таль увидел лейру на стене Тангорской крепости.

— Так что вас тревожит? — задал советник свой вопрос в третий раз.

Ирэйн обернулась. Она некоторое время смотрела на настырного риора, после вернулась к столу и села напротив. Руки ее легли на колени, словно лейра хотела исключить всякую возможность новых прикосновений, но на это Дин-Таль уже не стал обращать внимания, удовлетворенный тем, что женщина все-таки откликнулась, а не легла на кровать и не отвернулась от него, показывая, что не желает разговаривать дальше.