Когда кончаются игры

С охраной комплекса у Хаски никаких счетов нет, поэтому он убивает их огнестрельным — быстро, ловко. Дроид идет следом, даже ничего не возражает вслух, когда Хаски оборачивается проверить реакцию.

— Я молчу, — кивает Дроид.

— Вот и правильно. Хотим спасти Кая — некогда нежничать с врагами, — Хаски тут же отворачивается. Быстро распихивает трупы — один прячет под стол с телефоном и экранами, второй под лестницу, потом, будто ничего и не случилось, разминает плечи.

— Гидра нас опережает, — напоминает Дроид, осмотревшись по сторонам. — Она минут десять назад писала, что заходит.

— Ну да. Надеюсь, Акросс ее уже пытает. Или трахает. Мы тихонько придем, заберем Кая, пока он занят, и так же тихо уйдем.

Кресло в конечном итоге пригождается для Кая — Гранит скидывает в него капитана, тут же пригвождает к месту, положив руку на плечо и, будто в инвалидном кресле, отвозит Кая вглубь комнаты, к мониторам.

По центру оказывается Акросс, у двери притихшая Гидра, в проеме останавливается Мей. Ее, судя по всему, Кай не расценивает как препятствие, вместо приветствия приказывает:

— Беги.

— Не могу, — отказывает Гидра.

— Если ты думаешь, что он ничего не может сделать… — начинает Кай, но Акросс тут же перебивает:

— Я рад, что ты это понимаешь. Знаешь, с Гидрой и Дроидом, пожалуй, проще всего. Они вряд ли будут сопротивляться.

— Беги, — повторяет Кай. — Через «не могу». Я твой капитан, я приказываю…

— Эй, я тут не просто стенка, — напоминает Мей, подняв руку с ножом, лезвие которого размером с ладонь. — И мы все тут понимаем, с каким наслаждением я ее покромсаю.

— Почти стенка, — фыркает Гидра, но смотрит на Акросса.

— Они тебя не особо слушаются, — выдыхает Акросс, обернувшись к Каю, и тот замирает, будто даже дышать забывает, и взгляд непривычный, просящий. Кай быстро понимает свою ошибку, сравнив с прежним своим поведением — он дал Акроссу понять, что тот на верном пути, правильно нащупал болевую.

— Я не думаю, что стоит напрягать из-за этого Мей, — продолжает Акросс, по-прежнему не глядя на Гидру. — Тут ведь есть охрана… Молчаливые ребята, похожие на киборгов. Но…

— В глаза ей это скажи, — требует Кай. Он пытается встать, но рука на плече не дает, тащит его обратно. Акросс слушается — он спокойно поворачивается к двери и, как ни в чем ни бывало, как даже не угрозу, а что-то бытовое, заканчивает:

— Я отдам тебя охранникам.

Даже Гидру, до конца в него верившую, передергивает. Она осторожно смотрит на дверь, от которой ей салютует ножом Мей, потом на Акросса. Гидра уже не может выглядеть прямой и спокойной — у нее блестят глаза, пока еще не слезы, но их предвестник. А продолжить уговаривать Акросса, что он не такой, уже не хватает голоса, потому что лучше молчать, чем, наконец, расплакаться.

— Гранит, — так же неспешно поворачивается к нему Акросс. — Отведешь ее? Скажешь, что могут не церемониться. Что ее все равно потом уберут и…

Если бы в голосе Акросса был хоть намек на дрожь, на нерешительность, Кай бы еще продолжал надеяться, но это спокойствие, его уверенность, выводят из себя. Гранит, не видевший, как Кай справился с близнецами, при попытке снова задержать его получает осколком тарелки в руку. Острие не впивается, только ранит кожу, но этого хватает, чтобы Гранит отдернул руку, а Кай, ничем больше не сдерживаемый, срывается с места.

Акросса он сбивает по инерции, всем своим весом, еще метр их провозит по полу. Для Кая весь мир сливается в их сцепившийся клубок, и нет в нем вроде как ни Гидры, которую он теперь защищает, ни опасности в лице Гранита. Есть только это холодное безразличие Акросса. И все накопившееся Кай выражает выкриком:

— Да что блин с тобой?! — и, локтем отшвырнув потянувшуюся к нему руку Акросса, наклоняется, больно стукнувшись лбом об лоб противника.

Акросс никогда не знал, в чем именно заключается способность Кая. Ему и не было интересно. Или не придавал этому значения, находясь всегда в каком-то полубреду картонных реальностей. Поэтому Акросс безбоязненно открывает глаза, пока его лоб еще касается лба Кая.

Не то чтобы Кай планировал это — оно происходит почти спонтанно, из желания узнать, что творится в голове у Акросса, раз он так себя ведет. Возможно, Кай и не хотел видеть его прошлого, но он никогда не мог контролировать эту способность.