Когда луна окрасится в алый

– Я доставлю Тетсую домой и присмотрю за ним. И про проклятие попробую разузнать, – поклонился тем временем Сора, нарушив гнетущую тишину, но Генко лишь небрежно от него отмахнулась, погруженная в свои мысли. – Я навещу вас в ближайшее время, моя госпожа. Прошу прощения, что прибыл так поздно и не смог помочь.

Уверенно приблизившись к Йосинори, Сора забрал Тетсую из его рук и, коротко кивнув, растворился в невесть откуда взявшемся тумане.

– Встретимся через три дня в храме Инари. – Генко не обернулась, демонстрируя Йосинори обнаженную руку, ровную напряженную спину и подрагивающие черные хвосты. – Сикигами вернется, как только проводит меня до дома.

– Благодарю.

Генко не видела, но была уверена, что оммёдзи поклонился, и коротко, даже резко кивнула ему в ответ.

– Я буду рад увидеть вас в более спокойной обстановке.

Не говоря более ни слова, Генко крепко взяла за руку сикигами Тайин и позволила туману, что брал начало в Ёми и укрывал ёкаев от взгляда людей, поглотить ее. День был тяжелым, и все они заслужили отдых.

И о том, насколько же в действительности сильным был этот оммёдзи Йосинори, раз мог так легко повелевать такими могущественными сикигами, как дюжина генералов, Генко намеревалась поразмышлять после, когда залижет раны, подлечит своих преданных лисиц и обдумает то, что только что узнала.

Глава 7. Владелица проклятых глаз

– Красивая вроде, но какой от того прок? Тьфу, о чем только родители думали… – Укутанная в многослойное кимоно крупная женщина со столь густо нанесенными белилами, что те едва не осыпались с ее лица, презрительно скривилась, когда Аямэ попросила кувшин саке и закуску к нему.

Сендай совсем недавно обрел статус города, а местные весьма быстро приняли новую данность и теперь кичились тем, что стали называться горожанами. Вероятно, это и послужило причиной того, что каждая мало-мальски образованная женщина Сендая с деньгами за пазухой возомнила себя высокородной дамой.

– Просто принесите мне выпивку, – ровно произнесла Аямэ, ковыряясь в рисе и не поднимая головы.

– Нет! – еще громче сказала хозяйка постоялого двора, чтобы слышали все посетители. – Малолетней девице, которая манерам не обучена, я ничего подавать не буду!

Со всех сторон послышались перешептывания, в большинстве своем осуждающие, но Аямэ и на это никак не отреагировала, продолжая смотреть на еду, которую лишь немного попробовала. Рис был плохо сварен, тунец – несвеж, а маринованные овощи – старыми, из-за чего слишком кислили. Какой здесь чай, Аямэ и думать не хотела, потому и попросила саке. Оно уж точно перебьет послевкусие от столь паршивого обеда.

– Какая разница, кому нести саке, если покупатель платит?

– Я владею этой гостиницей уже восемь лет, это приличное заведение, где… – принялась разглагольствовать в воцарившейся тишине женщина, но была дерзко прервана.

Аямэ громко, так, что это услышали все, кто следил за разговором, фыркнула. Порядочные девушки так не делали. А еще они не носили мужскую одежду, не путешествовали в одиночестве, а потому не останавливались на постоялых дворах и не пили алкоголь. Выходило, что Аямэ не была порядочной, но ей было на это абсолютно плевать. Как и на мнение хозяйки, да и всех посетителей ее гостиницы.

– И все восемь лет вы подавали такие дрянные блюда? Как вы еще не закрылись, даже не понимаю, – произнесла Аямэ, гоняя хаси[48] еду по тарелке.

Хозяйка задохнулась от возмущения: мало того что девица назвала ее блюда невкусными, так еще и хамила.

– Ах ты!..

Аямэ подняла голову впервые за то время, как вошла на постоялый двор. Кукольное личико, маленький рот с алыми губами, аккуратный и чуть вздернутый нос, угольно-черные брови и большие глаза, которые были бы красивыми, если бы не их цвет – прозрачно-голубой, слишком яркий, неестественного оттенка.

– Кто я?

Играть добропорядочную девушку все равно не выходило. Так стоило ли пытаться? Аямэ с детства старалась вести себя подобно большинству своих сверстниц, но это всегда получалось с трудом. Она пыталась быть тихой и доброй, совсем как сестрица Рэн, но и это оказалось сложно. По просьбе Йосинори она старалась просто не привлекать к себе внимания и соответствовать хотя бы половине общепринятых норм поведения, но, как показывала практика, и это ей не удавалось. Стоило ли вообще пытаться быть кем-то другим?

Хозяйке гостиницы казалось, что в затылок ей дышит смерть. Холод пробирал до самых костей, хотя в помещении было хорошо натоплено. Девушка, которую хозяйка сначала приняла за смущенную, потерянную малышку, ведь она все время смотрела в пол, а одеяния ее были и вовсе мужскими, будто она в спешке сбежала из дома, сейчас взирала на женщину так, словно могла выпотрошить человека и не поморщиться. Теперь становилось куда понятнее, что и штаны-хакама, и свободную до середины бедра накидку-хаори девушка носила умышленно, да и вряд ли откуда-то сбегала.