Когда мертвые заговорят

Включив в машине свет, я достала из кармана фотографию. Олива выглядела счастливой. Она была тоненькой, экзотичной, на фоне черноволосых ребят выделялась хрупкостью. Под кожей просвечивали ключицы. На шее покоилась простенькая нитка жемчуга. Ее рука цеплялась за руку Джека. Красивый и статный. С темным, каким-то гипнотическим взглядом голубых глаз. Он был обаятельным, поэтому с легкостью сумел заманить других жертв в ловушку. Когда именно Олива поняла, кто живет рядом с ней? Когда пропала Дэйзи или раньше? Вдруг они были подругами? Вдруг Олива что-то стала подозревать, когда Дэйзи пропала? Что, если она нашла тайное убежище Криттонского Потрошителя и попыталась спасти ее? И когда ей это удалось, обезумевшее чудовище пришло в ярость. Джек мог убить Оливу, а так как он был всеми уважаемым врачом больницы, он мог сказать, что его горячо любимая жена умерла по естественным причинам.

Картинки медленно, но упрямо выстраивались друг за другом, составляя вполне логичную цепочку, но так ли все было на самом деле? Мне об этом никогда не узнать, потому что все, кто был жив в тот момент, теперь мертвы. Сперва погибли Олива и Дэйзи, а после – Джек Стивенсон.

Я выключила свет, взглянула на часы на приборной панели и, когда завела двигатель, поняла, что Ной придет в ярость, ведь уже 2:24, а нет ни меня, ни обещанных продуктов из супермаркета. Решив загладить вину, по пути в особняк я купила, кроме прочего, еще большую банку ванильного мороженого с клубникой и шоколадку.

Под ногами хрустел снег. С неба сыпались снежинки, падая на плечи и волосы, которые волнами струились из-под шапки по спине и груди. Кончики намокли и завились. Когда я приблизилась к входной двери, над которой горела лампа, то обнаружила на пороге Кису-Мису. Он тоскливо гипнотизировал дверную ручку. Я подхватила питомца на руки и вошла в дом.

– Ной, почему ты выкинул кошку на улицу? – спросила я, стягивая ботинки и шлепая на кухню с пакетом. Характерный, особенный запах особняка Харрингтонов, наполненный пылью, книгами и старой деревянной мебелью, смешался с запахом жареных котлет.

Ной в фартуке стоял у плиты и специальной лопаткой переворачивал котлету. Учуяв запах мяса, Киса-Миса буквально взревел у меня на руках и, вцепившись в мои пальцы когтями, спрыгнул на пол.

– Я его не выкидывал, – невозмутимо произнес Ной, не оборачиваясь. – Я решил, что ему не помешает проветриться во дворе.

– Там снег.

– У него шубка.

– Он мог сдохнуть от холода.

Ной обернулся и пригвоздил меня сердитым взглядом. Я подняла брови, ожидая его объяснений, и он саркастичным тоном ответил:

– Я и есть Смерть. И я знаю, когда кто умрет. Не говори ерунды, – отмахнулся он, отворачиваясь. – Принесла, что я просил?

– Все здесь, – подтвердила я, приближаясь к Ною и ставя на рабочее пространство кухонного стола пакет с продуктами. – Я купила для тебя мороженое.

– Хорошо, спасибо, – отрешенно отозвался Ной, принявшись разбирать покупки. Удивленная, я спросила:

– Что-то случилось?

Почему-то мне показалось, что Ной избегает меня. Возможно, из-за моего утреннего признания? Только не снова.

– Нет, ничего. Я готовлю котлеты для Кисы-Мисы.

– Он будет в восторге, – сказала я, дергая молнию на куртке. – Поднимусь наверх. Спокойной ночи.

– Да.

Добившись от Ноя прощального взгляда и слабой улыбки, я вышла в коридор и направилась наверх, не забывая высоко поднимать ноги. Нет, Ной не стал бы так вести себя из-за какой-то ерунды. Он что-то знает. Должно случиться что-то страшное. Он сказал: «И я знаю, когда кто умрет», возможно, неумышленно он намекнул?..

Я просто схожу с ума.

Может быть, Ной просто хотел побыть в одиночестве. Впрочем, я тоже.

Приняв ванну и переодевшись в штаны и кофту, которая едва согревала уставшее тело, я забралась под одеяло и сжалась в комок. Мысли тут же навалились всей тяжестью. Надо встретиться с Лаурой, выведать у нее, где могла бы прятаться Леда.

– Иногда я прячусь в своем шкафу, когда мне сильно страшно, – кажется, так сказала Леда на сеансе у доктора Сивер?

Я перевернулась на спину, чувствуя, как сердце забилось сильнее. Но я уже проверила шкаф в ее спальне, и там нашлись только сувениры. А вдруг она услышала звон, когда я разбила окно, и спряталась?

Так, стоп, на том листке из папки Аспена было еще что-то.

Щелкнув выключателем, я подняла покрывало, свисающее почти до пола, склонилась и заглянула под кровать. Рядом с ноутбуком лежала папка Аспена. Схватив ее и выпрямившись, я отыскала нужный документ:

П: А когда он хочет, чтобы я убила оленей, я прячусь в подвале. Они пьют воду. Мама с детенышем на ножках, таких же тонких, как у меня, идет к воде. Я не хочу их убивать.

Т: Ты чувствуешь себя в безопасности в подвале, Леда?

П: Да. В подвале он еще никогда меня не находил.

И где этот подвал? Видимо, в охотничьей хижине. Там Джек, а точнее Криттонский Потрошитель, разделывал туши оленей и других животных. Скорее всего, на глазах у Леды. Приучал ее с самого детства к насилию и боли.