Когда мертвые заговорят

Дин замешкался, чувствуя, что сегодняшний день принесет облегчение. Сегодня решится судьба шаткого карточного домика. Прямо сейчас, в эту секунду.

Он зашел за ширму.

Как и всегда, Леда спала на одной половине постели, будто давала Дину шанс прилечь рядом. Равномерно дышала, безмятежно сложив руки на груди. Отросшие белые волосы в лунном свете, просачивающемся из окна, казались снегом на ее плечах.

Дин не прислушался, затаив дыхание. Зачем она опять нацепила мою футболку? – подумал он, увидев просвечивающие сквозь ткань соски, ключицы, выпирающие из-под кожи.

Живо буди ее, – жестко приказал внутренний голос.

Дин наблюдал за ней, не в силах разобраться, где истина, а где ложь. Как она могла убить всех тех людей?

Нет, не стоит поддаваться чувствам. Да, Леда похожа на маму, она кажется такой же хрупкой, неспособной справиться с навалившимися проблемами. Но если Леда убила стольких людей – она не обычная девушка.

Дин очень долго размышлял, стоя в темном углу за ширмой. В какой-то момент он перестал смотреть на спящую Леду и углубился в собственные мысли, пытаясь придумать, как отыскать доказательства ее вины.

– Прекрати пялиться, пацан.

Дин подскочил, услышав мужской голос рядом. Он едва не отшатнулся, когда, сфокусировавшись, обнаружил перед собой Леду Стивенсон. Он опять подумал: зачем она напялила на себя это тряпье, если у нее есть целый чемодан своих собственных вещей?

Но больше всего его смутило не изменившееся выражение ее лица, не пристальный взгляд, не дурацкая футболка, открывающая тело в шрамах, а нож в ее левой руке.

– Что ты делаешь? – Дин нахмурился. Странный мужской голос несомненно принадлежал Леде. Он должен был ей принадлежать. Кроме нее в комнате никого не было. Леда покачала головой, неприязненно глядя на Дина. Поцокала языком.

– Я столько раз ей говорил, что она не должна оставаться в твоем доме…

Дин сглотнул, напрягшись всем телом.

Какого черта здесь творится? – мысленно задал он вопрос, не отрывая взгляда от фигуры Леды, медленно отошедшей к окну. Ее походка стала другой. Порывистой, уверенной. Настоящая Леда Стивенсон двигалась плавно, и движения ее были мягкими, словно волны океана. И голос ее не был таким громким и хриплым. Дину показалось, что он уже его когда-то слышал. Страшный, жуткий, бесчеловечный.

Он не мог отвести глаз от Леды. Футболка была слишком короткой и открывала длинные стройные ноги, но что-то в этих ногах было не так.

– Опять пялишься?

Дин вскинул голову, встретился с голубыми глазами. Тон Леды – сухая констатация факта, глаза – томный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Дина пронзила дрожь страха, когда он понял, что из него исчезло всякое смущение. Леда всегда его стеснялась – даже когда ни с того ни с сего поцеловала. И именно потому – из-за смущения – она не кричала той ночью. Просто потому, что не спала.

Внезапно Дин осознал, что попал в собственную ловушку. Желая укрыть от чужих глаз Леду Стивенсон – девушку, которая, по его мнению, была ключевым объектом истории, он и сам укрылся от посторонних взглядов. И теперь он беззащитен как младенец. Несмотря на это, он притворялся, что контролирует ситуацию.

– И что, если пялюсь?

– Убью тебя, – просто ответила Леда. Нет, не Леда. Это больше не Леда Стивенсон. Это кто-то другой внутри нее. Дин не мог сообразить, что ему делать. Возможно ли, что Леда прикидывается? Это она убила всех тех людей, свалила вину на свою тетю и решила притвориться сумасшедшей?

Дин быстро прикинул шансы. Его лишили рабочего оружия, но револьвер – подарок детектива Гаррисона – по-прежнему с ним. К сожалению, сейчас он недосягаем, потому что спрятан в сейфе под кроватью. То же самое касается мобильного, лежащего во внутреннем кармане куртки.

От мысли, что он находится в одной квартире с кем-то неизвестным, по спине побежали мурашки.

– Закурить нет?

Дин сморгнул оцепенение.

– Нет.

– Когда потискаешь хорошую девку, всегда хочется курить.

Дин не двигался, но все равно притворялся надменным. Он сидел на пороховой бочке все то время, пока жил с Ледой Стивенсон. И вот какой-то неизвестный поджег фитилек, и пламя поползло вверх, отсчитывая минуты до грандиозного взрыва.

– Я не курю.

– Так ты уже попробовал мою дочь? – Неизвестный (или Криттонский Потрошитель) перестал ходить вокруг да около. Дина бросило в жар, а затем в холод. В ушах загудело так, будто он ушел глубоко под воду. Леда скрестила руки на груди и склонила голову набок. Она повторила вопрос насмешливым прокуренным голосом:

– Ты попробовал мою девочку? Какова она, м-м?