Когда молчит совесть

- Толк есть, технический совет высказался в нашу пользу.

- Эх, - Нарын, покачиваясь, недовольно морщила маленький носик. - Если они высказались в нашу пользу, почему так долго задерживали отзыв? Сколько дней я обиваю здесь пороги и каждый раз слышу: "Пишем, пишем..." Можно подумать, книгу пишут!

- Успокойтесь, задержка пошла нам на пользу.

- Что же это за польза? - Нарын окинула Вугара надменным взглядом.

Он взял ее под руку и повел к автобусу, ожидавшему пассажиров возле железных ворот. По дороге он рассказал ей все.

Но, вместо того, чтобы обрадоваться, Нарын огорчилась:

- Выходит, наши противники были правы и мы зря подняли такой шум-гам?

- Шум-гам был не напрасен. Ведь мы не отказываемся от своего технологического принципа, а лишь совершенствуем его.

Но Нарын по-прежнему недовольна.

- Значит, надо начинать все сначала и зачеркнуть проведенные опыты?

- Кажется, работа уже тяготит вас?

- Конечно, тяготит! Я хочу, чтобы все скорее закончилось и наша победа спицей вонзилась в зрачки некоторым подлецам.

- Надо набраться терпения, Нарын-ханум! Каждая победа дается нелегко.

- Странный вы парень! Ну, сколько может быть вариантов одной работы? До каких пор можно переделывать? Вас словно замесили на терпении...

- Это и есть наше главное достоинство, Нарын-ханум, пока что, кроме терпения, мы ничем похвастаться не можем, шуткой закончил он серьезный разговор.

* * *

Автобус был почти пуст, и они сели рядом на заднее сиденье. Нарын смотрела в окно, а Вугар с той минуты, как оказался в автобусе, забыл обо всем. Всем сердцем рвался он на свидание с Арзу. Они проехали уже полпути, как вдруг Нарын нарушила молчание:

- То, что о вас говорили, правда?

- Что именно? - с трудом соображая, спросил Вугар.

- Ну, на ученом совете...

- Там много чего говорили.

- Про девушку...

- Какую девушку?

- Девушку из рабочей семьи, которую вы будто обманули, ну и еще там то да се...

- А вы как думаете, Нарын-ханум? - с горькой усмешкой спросил он. Похоже это на меня? Только правду скажите...

- Правду я хочу от вас услышать. В тот день каждый говорил, что ему вздумается,.

- Но прежде я хочу звать ваше мнение...

- Я не верю ни одному сказанному слову.

- Спасибо! - от души поблагодарил Вугар. - Все это грязные измышления.

- Хотели замарать вас? "

- Да. И рассорить...

- С профессром?

- И еще с одним человеком.

- Кто же он?

- Девушка, которую я люблю.

- Что?! - Нарын смотрела на Вугара с нескрываемым изумлением. - У вас есть любимая девушка?

- Да, и меня хотели с ней поссорить. Та самая девушка, девушка из рабочей семьи...

Нарын переменилась в лице, побледнела и нервно потирала руки.

- Как я ошиблась! Мне казалось, что вас ничто не интересует, кроме вашей работы. Я даже про себя называла вас бессердечным. Простите меня. Ой, я совсем потеряла голову. Как хорошо, что я оказалась не права!

Удивительное создание - человек! Откуда взялись у нее силы и воля, чтобы смирить свои чувства? Вугар, не скрывая восхищения, воскликнул:

- Вы необыкновенная девушка!

- Необыкновенная или легкомысленная? - недовольно проворчала Нарын.

- Что вы, что вы! Назвать вас легкомысленной, Нарынханум, было бы несправедливо. Иметь бы мне такую добрую, шуструю сестренку...

Нарын не проронила ни слова. Опустив ресницы, она отвернулась к окну. А Вугар вдруг обрадовался слову "сестренка", неожиданно сорвавшемуся с языка.

- Нарын-ханум, у меня к вам просьба! Давайте вот сейчас, с этой минуты станем друг для друга братом и сестрой. Я знаю, у вас нет брата, а только сестра, вы сами когда-то рассказывали мне. А я... - он замялся. - Я один, никого у меня нет!

Нарын молчала. Ласковое слово "сестренка", да еще произнесенное так нежно, звучало для нее как самое страшное оскорбление. Так вот что предлагают ей взамен любви?

А Вугар и не помышлял о том, какую сердечную боль причинил девушке, не видел ее бледного лица и возбужденно продолжал:

- Почему вы молчите, Нарын-ханум? Или не верите в искренность моих слов? А может, не верите, что чужие люди могут породниться, стать братом и сестрой? Если так, вы ошибаетесь! Разве родство в том, чтоб родиться от одной матери, быть вскормленным одним молоком, носить одну фамилию? Нет, не это главное. Надо, чтобы родственное чувство свило прочное гнездо в твоем сердце, надо уметь беречь это чувство, чтобы оно вошло в плоть и кровь твою, согревая своим неиссякаемым теплом. Я знаю родных братьев и сестер, которые месяцами, а порой и годами не переступают порога друг друга. Есть и такие, что завидуют, злятся, когда их родные живут хорошо. Если вы согласитесь стать моей се строй, вы тем самым подарите мне новую жизнь, навсегда сотрете с души ощущение сиротства. Я буду знать, что в одном городе со мной живет любимая сестра. Взгрустнется ли мне, заболит ли голова или зуб, я побегу к вам, чтобы утешиться...

Нарын душили слезы. Но она снова справилась с ними, и Вугар опять ничего не заметил. Она сдержанно спросила:

- А ваша любимая знает о тех разговорах?

- Конечно! Если вам интересно, вот... - Не договорив, он сунул руку во внутренний карман пиджака и достал письмо Арзу. - Прочтите - и все поймете.

- Письмо?