Когда мы покинули Кубу

– Я тебе уже говорила. Замуж я не собираюсь. До тех пор, пока сплетни обо мне не слишком сильно тревожат мою семью, я не обращаю на них особого внимания.

– Потому что все это для тебя временно? Потому что ты по-прежнему планируешь вернуться на Кубу?

– Да.

– Послушай, тогда я тоже хочу, чтобы ты понимала: монахом меня не назовешь, но я никогда не встречался с такой девушкой, как ты.

– Такой молодой?

– Не только, хотя и это тоже.

– Невинной?

Мне трудно произнести это слово, не поморщившись. Сомневаюсь, что кто-нибудь мог бы так меня аттестовать, хотя до недавнего времени у меня не было сексуального опыта.

– Нет, наверное, я просто не хочу осложнять тебе жизнь.

– На этот счет не беспокойся. Фидель уже осложнил ее за тебя.

– Чтобы ты меня использовала для отвлечения, я тоже не хочу. Не хочу быть только обезболивающим.

– Это тебе не грозит.

– В таком случае к чему же мы пришли? – спрашивает Ник.

– А нам обязательно к чему-то приходить? Может, пускай все просто остается между нами?

– Ах, так теперь есть «мы»?

– Это ты мне скажи. Не у меня же невеста. Мне, кстати, неприятно причинять ей боль, хотя думать об этом надо было раньше.

– Нет… У нас не такие отношения… Понимаю, что мои слова звучат довольно цинично, но я не люблю Кэтрин, а она не любит меня. Мне тоже не хочется делать ей больно, только любовь здесь ни при чем. Моя задача не давать повода для сплетен, которые ее потревожат. Или твою семью. Или тебя.

– Тогда, наверное, нам не стоит стоять здесь вдвоем. Отведи меня куда-нибудь, – безрассудно предлагаю я.

* * *

Ник ведет меня по пляжу, мимо домов, пока еще закрытых в ожидании хозяев. Мы останавливаемся перед пустым особняком недалеко от отеля «Брейкерс».

Наша семья живет в менее роскошной части Палм-Бич, хотя трущоб, конечно, здесь нет в принципе. Весь остров – анклав богатства.

– Чей это дом? – спрашиваю я.

Просторная веранда и бассейн, обсаженный живыми изгородями, смотрят на море, а сам особняк немного утоплен в глубь квартала. Значительную часть фасада занимают огромные, почти во всю стену, стеклянные двери. Представляю себе, как здорово наблюдать отсюда восход и закат.

– Мой, – отвечает Ник с ноткой гордости в голосе. – Я купил его несколько месяцев назад. В октябре, как только он поступил на рынок, я поручил своему поверенному договориться с продавцом.

– Очень красивый.

– Меня покорил вид. Я вообразил себе, как буду стоять здесь и слушать шум волн. Избирательная кампания тогда была в самом разгаре. У моей семьи уже есть особняк в Палм-Бич, но там не отдохнешь. Постоянно наведываются какие-то родственники, во всех комнатах полным-полно званых и незваных гостей. Поэтому я решил обзавестись собственным домом.

– Понимаю. Мне иногда тоже хочется ото всех сбежать. Утренние прогулки позволяют проветрить голову. Иметь большую семью – это одновременно и благословение, и проклятие.

– Точно. Хочешь здесь осмотреться?

– С удовольствием, – отвечаю я, хотя не уверена, что от этого не станет только хуже. Что, побывав в его доме, я не начну представлять себе, как он проводит здесь время со своей невестой.

– Когда мы с Кэтрин наконец поженимся, – говорит Ник, угадав мои мысли, – ее отец подарит нам другой дом.

– А что ты будешь делать с этим?

Ни элегантная отделка, ни сводчатые потолки не намекают на то, что здесь будет любовное гнездышко, и тем не менее… Может, это оно и есть? Может, сюда Ник планирует поселить свою любовницу?

– Не знаю. Наверное, оставлю как капиталовложение или как предмет роскоши. Или, когда женюсь, буду сдавать тем, кто приезжает на сезон. – Его лицо становится серьезным: – Это не то, о чем ты подумала. Я знал прежних владельцев этого дома, он мне всегда нравился. Как только до меня дошли разговоры о том, что его продают, я просто не смог совладать с желанием иметь собственный уголок – место, где можно расслабиться. А еще я, наверное, представил себе, как мы стоим на балконе вдвоем. Я надеялся осуществить эту мечту, когда мы с тобой снова увидимся. После нашей встречи в Нью-Йорке не прошло ни дня, чтобы я о тебе не думал.

Я понимаю, что Ник беззастенчиво льстит мне, но и правда в его словах есть – она-то и производит на меня особенно сильное впечатление. После всей той лжи, в которой я погрязла, мне приятно видеть, что он со мной честен, даже если сама природа наших отношений предполагает скрытность и осмотрительность.

Я беру его за руку.

– Покажи мне весь дом.

Мы ходим из комнаты в комнату, держась за руки. Босыми ногами я чувствую прохладу мраморного пола. Мебель накрыта накрахмаленными белыми простынями.

– Здесь еще не все для меня подготовили, поэтому я пока поселился в «Брейкерсе». Это проще, чем везти сюда весь скарб из Вашингтона. Да и быстрее. Мне не терпелось вернуться в Палм-Бич. – Он обнимает меня за талию и касается губами моего виска: – Я не мог дождаться, когда увижу тебя.

– Осторожно! – говорю я дразняще, а сама замираю от радости. – Ты начинаешь говорить как человек, склонный к маленьким бунтам.

Ник смеется.

– Может, во мне действительно развилась такая склонность.