Когда на небе нет звёзд

Лиза сбивчиво затараторила: – Все спички одинаковые в самом начале, когда еще лежат в коробочке, в один ряд. А потом их, по одной, достают. И начинается… Одна спичка зажжет плиту; другая камин; одна подкинет искру бенгальскому огоньку… еще одну спичку подожгут, чтобы просто посмотреть, как она горит. А… а какие-то спички отсыреют и вообще никогда не загорятся, про них лучше не говорить… Я это все к тому: посмотрев в мусорное ведро, вы не отличите спичку, зажегшую камин от спички, зажегшей сигарету. Все они одинаковые, черные, изогнутые, деревянные трупики. Разве это не забавно? Представьте, что наша смерть это мусорное ведро, в которой мы все такие же одинаковые спички. Все, что нас отличало исчезнет и вряд-ли останется даже в нашей памяти. Есть ли у мертвецов память? Так что я… – Лиза замолчала на две секунды, и произнесла: – Знайте, как легко становится, когда сравниваешь свою жизнь с бесконечностью? Автор десятков бестселлеров умрет и я умру, и оба мы будем двумя одинаковыми, мертвыми людьми. И это потрясающе. Странно. Мысль об этом, меня действительно успокоила, а ведь я всегда так хотела выделиться; отличаться ото всех… И сейчас хочу. Только нечем.

– Все остальные становятся веселее, когда выпьют… Вот тебе и отличие. – сказал я Лизе.

– А как вы думаете? – спрашивает Винни – Я с Кларсоном, мы одна спичка или две?

– Одна, разделенная пополам. – говорю я.

Лиза запротестовала: – Нельзя поделить спичку. Одна половина так и будет спичкой, а другая станет просто короткой палочкой.

Я улыбнулся: – А если спичка двухсторонняя?

– Их не бывает.

– Нам нужно… мы должны… мы просто обязаны создать такие! – запинаясь, прокричал Винни.

В ответ Лиза согласно покачала головой: – Точно! Мы откроем свое производство. Свой бизнес! Это же так экономно. И футуристично.

Я возразил: – Только это, мягко говоря, не очень удобно.

– Ты в этом не разбираешься. Все, Мира с нами не будет.

– Но я придумал идею!

– Значит, придумаешь еще тысячу идей.

– Нам надо остановиться.

– Да мы не ссоримся, Винни. Это пустой треп.

– Я про лес. Нужно поворачивать.

Мы синхронно остановились и принялись оглядываться. Столетние сосны загромоздили небо, от чего внутри теплится чувство защищенности и уюта. А может, это шампанское. Или вино. Или что там я еще сегодня пил?

Сквозь тишину лесной чащи, перебиваемую нашим тяжелым дыханием, доносятся отдаленные звуки безудержного веселья.

Мы стоим в грязи, и уже потихоньку начинаем чувствовать холод. Мы не кричим и не танцуем. Возможно, ни одному из нас совсем не весело и все таки… Здесь так приятно; так хорошо.

– Интересно… – говорит Лиза.

– Что?

– Я правда не хочу быть среди тех гостей?

– Или?

– Или мне просто нравиться думать, что я не хочу там быть.

– Это не имеет значения. – сказал я.

– Почему?

– Потому что ты скоро там будешь. Мы возвращаемся. Мало ли, мама уже начала волноваться.

– Ты уверен? – спросила моя подруга, намекая на все эти звуки радости и праздника.

– Нет, но… мама не стала бы показывать вида, даже, если бы перепугалась до смерти.

Голос снова подал Винни: – Мир, я, наверное, должен тебе кое-что сказать. – робко произнес он.

– Если не хочешь, не говори.

– Это Марка каса… касается.

Вдруг мы услышали шуршание веток позади и одновременно повернулись. Недалеко от нас, высоко, между кронами деревьев, шевелилось огромное черное пятно.

– Это наверное сова. – тихонько произнесла Лиза.

– Давайте уйдем отсюда. – тихонько произнес Винни.

– Ты хотел, что-то сказать.

– Нет, я хочу уйти.

Мы все одновременно отвернулись и ускорили шаг.

Два часа ночи.

Волосы Лизы убраны на правую половину подушки. Влажное, блестящее от света луны, лицо, вкусно пахнет мылом и кремом. На ней надета моя пижама. Свою, Лиза забыла захватить. Я в одних трусах, как и Винни.

Моя грязная одежда лежит под кроватью. Лиза разбросала свой наряд по полу, а Винни аккуратно сложил все на стуле. Мы лежим на кровати в апартаментах под номером тридцать два, на третьем этаже, плотно прижавшись друг к другу. Лиза справа, я слева, Винни посередине. Его голова расположилась прямо в расщелине между двумя подушками. Кажется, Винни это не сильно беспокоит – он заснул, как только мы пришли, и сейчас тихо посапывает. Лиза тоже вот вот уснет, но сил ее точно хватит на парочку слов или даже одну связную фразу. Я смотрю на ее лоб, выглядывающий из-за шеи Винни, и спрашиваю, не переходя на шепот: – Лиза, почему ты не пригласила меня на свою свадьбу?

– Я уже говорила. – вздыхает Лиза.

– То не считается. Было, ведь, что то другое, да?

– Может быть.

– И что же?

– Я не хочу сейчас об этом говорить. Я хочу спать, Мир. – она отвернулась лицом к двери и закуталась краешком одеяла по саму голову.

– Не хотела знакомить меня с Рассом? Или, не хотела, чтобы я увидел тебя в свадебном платье?

Лиза снова вздыхает, нарочито громко, и поворачивается обратно ко мне лицом, спустив одеяло до шеи. Затем приподнимает голову. Я вижу ее глаза. Такие ясные, словно она совсем отрезвела.

– А как бы это выглядело?

– Выглядело?