Когда наши миры сталкиваются

«Черт возьми, просто поцелуй меня. К черту домашние задания. Алгебра может подождать, насколько я могу судить по учебнику».

Мы работаем молча, ничего не говоря. В комнате слишком тихо. Я несколько раз раздраженно вздыхаю, чтобы попытаться сломать ненужное сексуальное напряжение, которое можно разрезать ножом. Грэм каждый раз просто смеется. Мне хочется ударить его за то, что он мучает меня. Огонь зажжен, и почти невозможно потушить его, когда он сидит так близко.

Я чувствую его прикосновение прежде, чем вижу его. Моя ладонь лежит на матрасе между нами. Сначала он скользит мизинцем по чувствительной коже моего запястья, и каждую минуту или две парень добавляет еще один палец, пока не скользит по моей руке всей ладонью, пытаясь отвлечь. Его план работает.

Я несколько раз провожу свободной рукой по груди, пытаясь успокоить дыхание. То, что Грэм так на меня действует, не удивительно. Тем не менее, я чувствую себя как невинная школьница. Грэм тихо смеется, наблюдая, как я впадаю в бред, в котором он виновен. Он захлопывает учебник, откладывает свои блокноты. Я знаю, каковы его намерения, но предпочитаю не шевелиться. Не собираюсь вестись на его игру. Я тихо сижу, пытаясь сделать вид, что не замечаю, как его тело гудит рядом с моим.

Грэм убирает мои волосы с плеча, осторожно отводя их в сторону и обнажая шею. Нежно целует меня в затылок. Я сижу молча и читаю ту же фразу, которую начала читать в начале этой игры. Чувствую, как его язык скользит по моей ключице, привлекая все мое внимание. Мне удавалось держать себя в руках, пока он не достиг этого места. Того места, прикосновение к которому как он знает, сводит меня с ума.

Мое тело дрожит под его губами, когда он касается чувствительной кожи за моим ухом.

— Черт возьми, Грэм! — вскрикиваю я, не в силах контролировать дыхание. Я бросаю учебник на стопку его книг, толкая парня на матрас. Перекидываю ногу через него, чтобы оседлать его твердое тело. — Почему ты пришел и сделал это со мной? — я наклоняюсь и целую его в твердый подбородок.

Его руки исследуют мою спину, проскальзывая под майку.

— О чем ты говоришь? — невинно шепчет Грэм, пытаясь сдержать хихиканье.

Я сажусь и смотрю то, как Грэм смеется. Я игриво шлепаю его по груди. Он быстро хватает меня за запястье, чтобы удержать на месте.

— Меня смущает это, Грэм, — признаюсь застенчиво.

— Мне нравится, что я тебя смущаю, — и он делает это снова, заставляя мое тело дрожать напротив его. Я чувствую, как ему это нравится. Твердое доказательство этого упирается в то место, которое жаждет, чтобы он прикоснулся к нему. Понимаю, что он имеет в виду, чувствуя удовлетворение от осознания, что способна завести кого-то.

— Прикоснись ко мне, — шепчу я ему на ухо, заставая его врасплох тем, что хватаю его руку и пододвигаю ее ближе к тому месту, где он мне необходим.

Парень отдергивает руку.

— Пока твои родители в другой комнате? — Грэм сомневается в моих требования, но судя по выражению его глаз он хочет этого так же сильно, как и я.

— Ну, если ты не готов принять вызов, — я сажусь и смотрю на него сверху вниз мысленно давая себе пять за такую прямоту.

— Поверь мне, я готов принять вызов. Вопрос в том, сможешь ли ты вести себя тихо? — Грэм одаривает меня своей безупречной улыбкой.

Он сталкивает меня со своих колен и укладывает на матрас рядом с собой. Его губы встречаются с моими с тем же рвением, которое может произойти только между нами двумя. Его руки двигаются вниз по моему телу, не торопясь, чтобы зажечь это чувство в моей коже. Тепло ощущается через мою тонкую майку. Он касается рукой моей груди и медленно ведет ею вниз к моим шортам, где я с нетерпением жду его. Когда Грэм, наконец, добирается до резинки на моих шортах, то дразнит меня. Я приподнимаю бедра, чтобы попытаться подтолкнуть его, отчего парень ухмыляется. На мой взгляд, это могли быть секунды или дни. Я узнаю, что моменты с Грэмом заставляют меня терять счет времени. Раньше меня интересовали структура и правила. Грэм же заставляет меня выбросить все мои правила в окно.

Я встречаю его руку, когда она скользит по моему бедру, кладя свою поверх его. Направляю наши ладони себе в трусики, в то место, которое зовет его, как будто это его собственный личный маяк. Дыхание Грэма ускоряется вместе с моим. Я чувствую, как его сердце бьется о мою руку, когда прижимаю ее к его груди.

Он прерывает наш поцелуй.

— Господи Иисусе, Кеннеди! Какого черта? — в его голосе одно лишь желание. Он следует моим молчаливым указаниям. Мое тело дрожит вокруг его пальцев, когда приближается освобождение. Он должен мне после того, как мучил меня каждым намеренным прикосновением.

— Срань господня, — шепчу я, когда меня накрывает.

Грэм целует меня в губы, быстро отстраняясь, чтобы посмотреть на меня.