Когда наступает время

- Гефестион не так умен, как привыкли считать все. С ним надо быть осторожным. Случись что с царем, и он ничего не сможет сделать один. Он как охотничий пес, травящий зайцев. Его необходимо направлять, и дальше он понесется без оглядки так, что комья грязи полетят, а после довольный вернется с добычей к хозяину, истекая слюнями. Тот его погладит, позволит поскакать на себе верхом,  и можно посылать за следующим выводком.

Эвмен засмеялся, глядя куда-то сквозь танцующих женщин.

- Знал бы он, как ты о нем сказал!

- Он бы не поверил.  Заносчивость застлала ему глаза. А ты, все же, не лезь с ним на конфликт, а если уж лезешь, спи с открытыми глазами. Пример Филоты очень нагляден. Александр ведь не станет долго разбираться.

- Н-да-а.  Орсин был прав. Государством нынче правит кастрат… и тоже Александр. Ты мудрый человек, Птолемей. Люблю с тобой поговорить.

Разговор македонцев прервал трубный вой. Пифон вновь оказался на подмостках.

- Друзья мои! – его голос переливался торжественностью. – Наступает мгновение, наверное, самое приятное за сегодняшний вечер! Сейчас сюда войдут женщины, которым посчастливится получить в мужья самых благородных и смелых мужей этого мира! Вы были столь отважны в боях, столь выносливы на маршах, столь упорны в походе, что я едва осмелюсь спросить вас, осталась ли у вас хоть капля силы на победы в постелях этих женщин?! Так ли сильны вы, чтобы силу свою передать сыновьям вашим, кои, надеюсь, в скорости народятся у вас?!

В ответ на его слова поднялся шум. Каждый старался показать, как много в нем еще силы и удали. Пифон поднял руку, чтобы возгласы стихли.

- Я не сомневался, а значит встречайте! Статира, дочь почившего царя Дария!  Паристатида, дочь Артабаза!

Словно по волшебству занавеси главного входа открылись, и в проеме показалась высокая статная фигура перса. Он был уже не молод годами. Лунное серебро покрывало голову, переплетаясь замысловатым кружевом с бледнеющими черными прядями. Не смотря на возраст, походка его оставалась уверенной и легкой. Он подошел к трону, ведя с обеих сторон от себя двух женщин, облаченных в великолепные алые платья. Голову и лицо каждой скрывала полупрозрачная вуаль. Золотые обручи с изящными подвесками тонкой лентой охватывали струящиеся длинными косами волосы. Остановившись перед Александром, перс привычным движением пал ниц, увлекая за собой и женщин. Царь встал, немного суетливо спустился со ступеней, приветствуя вошедших. Артабаз поднялся, и Александр обнял его, облобызав по-сыновьи. Поприветствовав старика, он приподнял край вуали первой из невест и замер, залюбовавшись.

- Видят боги, - начал Александр хрипловатым голосом, словно в горле его как-то сразу пересохло, - ты еще прекраснее, чем твоя мать! Да простят меня все знавшие и любившие ее!

- Благодарю тебя, мой царь, - вкрадчивым мягким голосом ответила Статира.

Не отрывая взгляда от ее лица, Александр протянул в сторону обе руки. Потеющий от волнения мальчик-паж вложил в ладони царя великолепную тиару. Возлагая ее на голову женщины, Александр громко произнес:

- Я беру тебя в жены, Статира, дочь покойного ныне царя Дария.

Далее Александр, запечатлев на бархатной щеке молодой царицы страстный поцелуй, проводил ее к трону по правую сторону. Спустившись ко второй женщине, царь проделал все тоже самое, правда, слегка приукрасив в своих словах заслуги ее отца. Шатер огласился грохотом дружных оваций. Александр усадил вторую женщину по левую сторону своего трона и повернулся к присутствующим. Гефестион смотрел на него сквозь пьянящую пелену. Александр стоял к другу спиной, и сын Аминты видел, как скользят атласные блики при каждом  движении, скатываясь и вновь взлетая к плечам. Он почти видел, он знал наверняка, как двигаются мышцы на спине  царя, как сходятся его  лопатки и, словно играют в прятки с кожей позвонки на шее. Отныне царь вновь женат, и Гефестион словно почувствовал, как невидимые слои отчуждения прорастают между ними, разделяя и отдаляя друг от друга. Его сознание уныло свернулось, ушло куда-то внутрь и потерялось там. Все перед глазами  замедлилось, превратилось в плавные очертания и поплыло куда-то слипаясь. «Берешь ли ты в жены эту женщину?» - спрашивал кого-то почти незнакомый голос, но тот, кого спрашивали, почему-то не отвечал.

- Гефестион! – голос Александра выхватил его из липкого ватного небытия.

- А?

Гефестион часто заморгал, освобождаясь от видений.

- Гефестион?

Царь заглядывал ему в глаза.

- Ге-фес-тион.

Аминторид увидел, что старик Артабаз уже стоит перед ним, протягивая вперед открытую ладонь, на которой словно на пьедестале подрагивают  усеянные переливами колец пальцы. Тонкая почти невесомая фигурка, скрытая туманом вуали… Большие темные глаза, испуганно блестящие из глубины… Дрипетида…

- Да! – почти крикнул Гефестион, приподнимая край покрывала.

Он наклонился для поцелуя, и тонкий еле ощутимый запах притираний всколыхнул в нем далекие почти забытые желания. Возгласы и ликование опрокинулись на него, заставляя оторваться от теплоты персиковой кожи.