Когда охота началась

– У меня есть основания считать, что водитель был сообщником во время побега, – продолжала Райли. – Я совершенно уверена, что он получил хорошее вознаграждение и теперь заграницей.

Волдер, прищурившись, посмотрел на Райли.

– У вас есть «основания полагать»? – спросил он.

Повисло молчание. Райли гадала, придётся ли ей показать фотографию, которую ей прислал Хэтчер, на которой водитель отдыхал на пляже, но вместо этого Волдер сказал:

– Агент Пейдж, вы систематически не выполняли мои прямые приказы.

Райли с трудом сглотнула. Неужели её сейчас уволят?

Заговорил Билл:

– Со всем уважением, сэр, разве всё повернулось бы лучше, если бы агент Пейдж выполняла ваши приказы?

Это был отличный ответ, и Райли с трудом сдержала улыбку. Волдер систематически был неправ. Если бы она всё время выполняла его приказы, Родес, скорей всего, всё ещё был бы на свободе. У Волдера не нашлось ответа на вопрос Билла.

– Агент Пейдж, я снимаю вас с дела Хэтчера, – сказал Волдер. – Вы слишком близки с ним. Агенты Крейтон и Хуанг, назначаю вас ответственными за поимку Шейна Хэтчера.

Хотя Райли ничего не говорила, новый приказ Волдера полностью её устраивал. Он был прав – она действительно близка с Хэтчером. Она даже не была уверена, что хочет его ловить. Кроме того, это невозможно: Шейн, как ей известно, найдётся только тогда, когда сам этого захочет. На своих условиях. А это значит, что у Крейтон с Хуангом уж точно нет никаких шансов.

– Чем вы хотите, чтобы я занималась, сэр? – спросила Райли.

Волдер какое-то время молча барабанил пальцами по столу.

– Ожидайте дальнейших указаний, – наконец ответил он. – Я уверен, что вы скоро понадобитесь на другом деле.

Затем Волдер сказал всем присутствующим:

– На сегодня всё. Спасибо за хорошую работу.

Все стали расходиться, и Райли обменялась с Биллом и Мередитом радостными взглядами. На их лицах было написано такое же облегчение, как и у неё – у неё по-прежнему есть работа.

Более того, они ею гордились: ей снова удалось сделать то, что не смогли все остальные агенты.

И, несмотря на все глупости, всю внутреннюю политику, этот одобрительный взгляд людей, которых она уважала, ободрил её.

ГЛАВА 42

Следующим вечером Райли и Эприл вместе лежали, свернувшись клубочком, на диване в своём любимом доме. Они жевали попкорн и смотрели самые обычные программы, которые только шли по телевидению.

Райли была в восторге от силы и стрессоустойчивости Эприл. После произошедшего у неё остались синяки, но никакого эмоционального потрясения она, похоже, не испытала. Она вышла из испытания сильней, чем была. Почему-то то, что она побила Родеса во время его первого нападения, придало ей уверенности.

Райан беспокоил Райли куда больше. Сейчас он был в больнице, восстанавливался после сотрясения. Он поправится, но он определённо травмирован.

Райли вспомнила его слова:

«Я не знал. Я не знал, Райли».

Райли всё ещё не была уверена, что правильно поняла его слова. И она понятия не имела, какие у них теперь будут отношения. Не исчезнет ли та капля доверия, которую они начали испытывать друг к другу? И что насчёт Блейна? Его тоже травмировали и едва не убили.

Она вспомнила, что Блейн сказал ей в больнице:

«Ради вас с Эприл я способен на гораздо большее».

Насколько серьёзен Блейн в своих намерениях? Не передумал ли он, что хочет общаться с ней ближе? Если так, она не могла винить его за это.

Всё, в чём Райли была уверена, это что она ужасно жалеет о том, что двое самых важных мужчин в её жизни оказались в такой опасности. Билл мог справляться с рисками своей работы, но от Райана и Блейна она не могла ожидать того же.

Помимо этого Райли беспокоила другая мысль, которая засела в её голове.

Эприл как будто почувствовала печаль матери.

– Мама, что не так? – спросила она, прижавшись к ней.

Райли вздохнула, стараясь облечь мысли в слова. Она недавно рассказала Эприл обо всём, что произошло в Нью-Йорке шестнадцать лет назад. Может быть теперь Эприл может помочь ей принять это.

– Я всё не могу перестать думать о Хайди – девушке Орина Родеса.

– Ты не виновата, мама, – сказала Эприл.

– Думаешь? – спросила Райли. – Когда я убила её, Орин вступил на длинную, неправильную дорогу. И теперь убиты четверо.

Эприл выпустила мать из объятия и посмотрела ей прямо в глаза:

– Мам, вот сама подумай. Если бы ты не убила её и не арестовала его, они бы всё равно продолжали убивать. Поверь мне, я знаю. Я почувствовала на собственной шкуре, каким он может быть жестоким. Кто знает, сколько бы тогда погибло людей?

Райли ничего не ответила. Она позволила словам Эприл проникнуть ей в душу.

– Кроме того, – продолжала Эприл, – если бы ты не убила Хайди, она бы убила тебя. Тогда я бы даже не родилась. И поверь мне, эта мысль меня совсем не радует.

Райли улыбнулась.

– Ну, может быть ты бы и родилась, только у другой матери.

Эприл покачала головой.

– Хочешь сказать, моей мамой стала бы какая-нибудь из папиных светских дурочек? Ну, уж нет. Если ты думаешь, что я в этой жизни непослушная, то в той я была бы точно невыносимой.

Райли рассмеялась, Эприл тоже.