Когда остановились часы

Люси начала перелистывать страницы и поняла, что это старый дневник человека по имени Роджер Блэкфорд. В основном там были скучные заметки о научных экспериментах, а также формулы и математические уравнения, в которых Люси ничего не смыслила. Однако в конце дневника была одна запись, которая привлекла её внимание.

«19 апреля 1908 года, – прочла Люси. – Хотя мы с Абигайль обещали друг другу больше никогда не говорить о нашем сыне, ради нашей алхимии в годовщину его смерти я должен записать то, что случилось. На протяжении прошедшего года все изображения нашего сына постепенно чернели. Абигайль, по-прежнему убитая горем, отказывается убирать их и даже говорить об этом. Однако я убеждён, что ничто из сделанного нами не может объяснить этот феномен. Я собираюсь внести кое-какие изменения в часы и выяснить, не нарушила ли смерть нашего сына равновесие. Однако я полагаю, что во всём виноват дом, потому что в последнее время он стал более восприимчивым. Если мне удастся выяснить причину, я напишу об этом в дневнике. Если же нет, я выполню данное Абигайль обещание и больше никогда не буду говорить о нашем сыне».

Р. Б.

– Р. Б. означает Роджер Блэкфорд, – пробормотала Люси, перелистывая оставшиеся страницы дневника. Дальше снова шли формулы и заметки об экспериментах и больше ничего о картинах и сыне Блэкфордов.

Внезапно тишину нарушил звук автомобильного гудка, и она бросила дневник на стол. Люси выбежала в гостиную и выглянула в окно. Это был мистер Куигли. Старик под зонтом стоял рядом с машиной в конце подъездной дорожки. Люси нахмурилась. Она ведь просто пошутила насчёт того, что это дом бросил на машину мистера Куигли кирпич. Но теперь, когда она прочла дневник…

Люси перевела взгляд на картину над камином. На ней были изображены Роджер и Абигайль Блэкфорд. А чёрное пятно на руках у Абигайль – их сын. Наверное, с ним случилось что-то плохое. И к тому же Роджер Блэкфорд считал, что в испорченных картинах виноват дом.

Бип! Бип! Бип!

Мистер Куигли сунул руку в окно машины, и Люси метнулась в прихожую и позвала папу. Через секунду они с Оливером вышли из часовой комнаты и поспешили на улицу. Люси заметила, что фара машины мистера Куигли была всё ещё разбита, но никто из них об этом не упомянул.

Мистер Куигли улыбнулся им из-под зонта, поправил повязку на голове и беспокойно взглянул на дом.

– Прошу простить меня за зонт, – сказал он. – Но сегодня у меня разболелась голова, и я не смог надеть шляпу. Так велел доктор. Не хочу слишком долго находиться на солнце.

– Как вы повредили голову, мистер Куигли? – спросила Люси.

– Ну… – забормотал он. – Я просто ударился, когда садился в машину. Боюсь, я всегда был немного неуклюжим. – Мистер Куигли засмеялся и закашлялся в платок. – Добавьте сюда простуду и… Полагаю, ваш первый вечер в Уотч-Холлоу оказался весьма приятным?

– Да, очень приятным, спасибо, – ответил мистер Тинкер. – Но вы не шутили насчёт часов. Я никогда не видел ничего подобного.

Мистер Куигли улыбнулся.

– Прежний часовщик сумел направить энергию из тёмного дерева. Это ток, который обеспечивает дом электричеством, проходя через маятник. Конечно, я не инженер, но если я правильно помню, именно маятник доставлял ему больше всего проблем.

– Видишь, я же тебе говорил, Олли, что дело в маятнике, – сказал мистер Тинкер, и Люси впервые заметила, что её брат выглядел обеспокоенным. – По-видимому, лучше всего будет снабдить часы заводным механизмом, чтобы заставить маятник двигаться. Тогда он сможет проводить ток из… Как вы его назвали? Тёмного дерева?

Мистер Куигли засмеялся и махнул рукой.

– Так местные жители называют этот лес. Лес Теней. Он уже был здесь, когда я купил дом. Дом и часы были созданы больше ста лет назад из древесины этих деревьев. Они принадлежали семье Блэкфорд.

У Люси замерло сердце. Значит, строителями дома были Роджер и Абигайль Блэкфорд.

– Как бы там ни было, – продолжал мистер Куигли, – я приобрёл дом в Англии у дальнего родственника Блэкфордов. Он пустовал несколько десятилетий, после того как Абигайль Блэкфорд умерла в начале 1980-х годов. Кстати, ей было больше ста лет. С тех пор за домом следила управляющая компания, нанятая джентльменом, у которого я его и купил. Но всё равно так никто и не смог сказать мне, когда и почему остановились эти часы.

– Что ж, мистер Куигли, часы определённо являются чудом технической мысли…

– Кажется, трубы вели к задней части циферблата, – перебил Оливер. – Думаете, поэтому они не работают?

Мистер Куигли нервно улыбнулся.

– Ну… – пробормотал он, снова поглядывая на дом из-под зонта. – Боюсь, это сделал прежний часовщик. Он перенаправил трубы к циферблату и… Скажем так: эффект оказался катастрофическим. Он чуть не взорвал весь дом. Поэтому, когда он снова соединил трубы с деревом, я был вынужден его уволить.

– А животные? – спросила Люси, и все посмотрели на неё так, как будто у неё было три головы. Люси вспыхнула. – Я хочу сказать, вместо цифр там были фигурки животных. Мне просто интересно, что с ними случилось?