Когда остановились часы

– Прошу простить меня за каламбур, – заметил Фенниш, – но опасность ещё не миновала. Вы слышали, что сказал мальчик: уже почти утро.

Животные захихикали от нетерпения, и Тинкеры начали помогать им забираться в часы. Люси бережно посадила Фредерика в отверстие для цифры пять, а Оливер поднялся по лестнице и посадил оленя по имени Дороти в цифру одиннадцать. Потом он помог Утке забраться в цифру два, а скунсу Гретхен – в цифру один. Бельчонок Самсон залез по большой стрелке в цифру десять, а енот Эрвин подтянулся на маленькой стрелке и проскользнул в цифру четыре. Несси пробежала по лестнице и запрыгнула в тройку, мистер Тинкер посадил бобра Сесили в девятку на противоположной стороне часов, а Оливер спустился по лестнице и помог Люси поднять Реджинальда в цифру восемь. Теперь остались только Меридиан, Фенниш и Торстен. Они сидели на лестнице, ведущей на второй этаж, и ждали.

– Ладно, ребята, – сказала Люси и указала на отверстия в часах, но тут Торстен обхватил её лапками за ногу.

– Спасибо за всё, мисс Люси, – произнёс он. – Не забывай иногда к нам заходить, ладно? Просто чтобы поздороваться.

– Мы же ещё не прощаемся, – ответила Люси. – Мы проведём здесь всё лето. А может быть даже… – Люси поймала папин взгляд. После всего случившегося она ещё не успела спросить, не останутся ли они в Уотч-Холлоу насовсем. – Мистер Куигли исчез, и кто теперь будет смотрителем?

– Люси права, пап, – поддержал её Оливер. – Мы ведь не можем сейчас уехать, да?

– Погодите-ка, не всё сразу! – со смехом перебил мистер Тинкер. – Давайте сначала заведём часы, а потом решим, что делать дальше, хорошо?

Люси и Оливер понимающе улыбнулись друг другу: по папиной реакции они уже поняли, что и он подумывал о том, чтобы остаться здесь навсегда.

– Видите? – Люси повернулась к Торстену. – Это ещё не прощание.

– Вы не понимаете, – сказала Меридиан, подходя к ним поближе. – Как только мы вернёмся обратно в часы и они начнут идти, мы навсегда станем деревянными.

Люси вскрикнула, и её сердце забилось сильнее.

– Нет! – воскликнула она и подхватила Торстена на руки. – Тогда я вам не позволю!

– И я тоже, – поддержал её мистер Тинкер. – Должен быть какой-то другой способ.

– Мы и не должны были быть живыми, мистер Тинкер, – сказал Фенниш. – То есть не так, как сейчас. Это была случайность, потому что Эдгар Блэкфорд вернулся и в Лесу Теней произошёл всплеск чёрной магии. Мы не меньше его виноваты в том, что равновесие нарушилось.

– Это неправда, – возразил Оливер ломающимся голосом. – Но даже если и так, то какая разница? Теперь вы живы, и только это имеет значение.

– Прошу вас, – добавил мистер Тинкер. – Нет никакой необходимости жертвовать жизнями. Позвольте мне придумать, как заставить часы идти без вас.

– У нас нет времени, – возразил Торстен. – Без нас Блэкфорд-Хаус погибнет, и его магия исчезнет навсегда.

– И мы не можем позволить этому произойти, – сказал Фенниш. – Мы, часовые животные, приносим в дом равновесие, и в этом равновесии заключено нечто могущественное: магия, способная изменять мир далеко за пределами Уотч-Холлоу. Вы, семья Тинкер, должны распорядиться этой магией с умом.

Фенниш вскочил в цифру семь, и у Люси закружилась голова. В глубине души она понимала, что животные правы. Она чувствовала, что дом ослаб: после того, как открылась дверь в подвал, здесь не произошло ничего необычного и не было слышно даже стона в стенах. Но разве это так уж и плохо? В конце концов что хорошего в волшебном доме, если ценой станет потеря тех, кого любишь?

– Теперь вы, Тинкеры, хранители дома, – сказала Меридиан. – Вы должны следить, чтобы его магия использовалась во благо. Такова обязанность хранителя.

Люси застонала.

– Но вы умрёте, если вернётесь в часы!

– На самом деле ничто не умирает, – ответил Фенниш. – Существует только превращение во что-то большее. И кроме того… – он указал на свою голову, – здесь мы всегда будем живы.

– И здесь тоже. – Торстен коснулся сердца Люси.

– Идёмте, нам пора, – позвал Фенниш.

Меридиан потёрлась о ногу Люси и впервые за всё время замурлыкала. Потом она взбежала вверх по лестнице и запрыгнула в цифру двенадцать. Люси крепко обняла Торстена.

– Я люблю тебя, – сказала она. – Я люблю вас всех.

– И мы тоже тебя любим, – ответил Торстен. – И это величайшая магия на свете.

Торстен улыбнулся и лизнул Люси в щёку, а потом собачка выскочила у неё из рук и втиснулась в отверстие для цифры шесть.

– Прощайте! – закричали животные, заняли свои места и в мгновение ока снова стали деревянными.

У Люси сжалось сердце, и она вытерла нос рукой.

– Это несправедливо, – шмыгнув носом, сказала она, и папа обнял её.

– Давай, Олли, – сказал он, и Оливер нехотя направился в часовую комнату и толкнул маятник. Он сдвинулся безо всякого усилия. Звякнули пружины и лязгнули шестерёнки, маятник начал медленно раскачиваться с размеренным тиканьем, стрелки часов передвинулись в нужное место, и все лампочки в доме вспыхнули белым светом.

Люси тяжело вздохнула. Часы удалось починить, но ей было очень грустно.