Когда оживают Страхи

– Библиотека, – сказал я. Вновь уловил паузу непонимания от машины и чуть не хлопнул себя по лбу – дурак, в те времена Церковь набирала силу и активно ссорилась с Анклавом. Ни один вменяемый теург не назвал бы эту комнату в честь главной книги враждебной организации. – Склад книг… нет, э-э-э… Хранилище знаний.

– Подтверждено, – ответила сфера. – Допуск разрешен в общие отделы, ученик.

– Навигационный запрос, – ободренный успехом, быстро изрек я. – Построить безопасный маршрут к цели.

– Принято. Одобрено, – проскрипел механический голос. Загорелась чуть ярче и медленно поплыла к одной из дверей на противоположной стене гостиной. – Следуйте за мной, ученик.

Значит, насчет лестницы ошибался. Что ж, бывает. Но как же удачно получилось с этим летающим мячом. Не появись он, Мора могла бы решиться на то, чтобы продырявить мою драгоценную шкурку. Или пришлось бы блуждать часами в компании подручных Лиама. Те, уверен, продолжали бы использовать меня как подушку для битья, толкали, как смертника, в каждую сомнительную дверь.

Шанс? Еще какой!

Под прицелом недружелюбных взглядов наемницы и здоровяка я прошествовал к двери. Люк открылся сам собой, и сфера вплыла внутрь, я прошел следом. В первый момент ослеп от темноты, неуверенно замер на пороге. Но шар будто понял, засиял ярче, к тому же загорелись узкие полоски у пола и под потолком. И я сообразил, что нахожусь в узкой продолговатой камере без мебели. Раздался шум двигателей, пол дрогнул – лифт, коим оказалась каморка, мягко поехал наверх.

«Хитро придумали, – мелькнула мысль. – У дверей ни ручек, ни кнопок, в подъемнике тоже. По-видимому, здание управляется посредством вот таких вот автономных посредников. И если тот не определит тебя как дружественную цель, пройти дальше нереально. Защита дома не пустит, а проявишь агрессию – обездвижит или уничтожит».

Но так же очевидно, что сами машины неидеальны. Неизвестно, по каким критериям нас оценивали, но ведь приняли же меня за своего. В те времена, возможно, так и было. Или ты мертвый одаренный, или ученик. Церковь же лишь нащупывала способ обращения людей с изнаночным сродством в тамплиеров и инквизиторов. Но в основном предпочитала попросту уничтожать тех, кому не посчастливилось вовремя попасть в Анклав. Гностики, подконтрольные и послушные, скованные селенитом, обучающиеся по одобренным методикам, тогда не появились.

Все течет, все меняется. И да, мне повезло, что механические стражи дома теургов не обладают новой информацией. Но малость унизительно, что определили лишь как ученика. Или виноват селенит?..

Ответа, естественно, я так и не получил. Тем паче что начал беспокоиться: здание не выглядело большим, но подъемник двигался уже минут пять. Хотел сформулировать новый вопрос механическому спутнику, как шум двигателей притих, пол толкнулся в ноги. Секунда – и дверь с мягким шелестом отъехала влево.

Глаза резануло ярким светом, и я невольно прикрылся ладонью. Но когда привык, увидел длинный коридор с множеством дверей. Стены в деревянных панелях и зеленом сукне, в ноги уткнулся толстый пушистый ковер. Под потолком бронзовые люстры с лампами-шарами, а на стенах картины… или не совсем. Ведь изображения мерцали и двигались, пейзажи на поверхности изменялись, то появлялись какие-то люди, то надписи. И откуда-то издалека прилетала спокойная приятная музыка – флейты и трубы, скрипка, арфа.

Струнные инструменты не исчезли полностью после Исхода, но их стало на порядок меньше, так как поначалу заменить дерево было нечем. Звучание у пластиковой гитары не то, а настоящая стоит как особняк в верхнем городе. Потому на инструментах умели играть лишь избранные аристократы да гностики побогаче, из тех, кто выбрал специализацию барда.

Зачарованный непривычными звуками, я медленно вышел в коридор и остановился у ближайшей рамы, разглядывая, как меняются и двигаются изображения. Такие технологии, насколько слышал, вновь разрабатывались. Гностики упорно работали, но пока преимущественно делали упор на скрещивание физических принципов с изнаночными контурами. И получившиеся поделки отправляли военным, флоту. Да и уровень хромал. Вместо изящных рамок пока создавали лишь громоздкие и тяжелые ящики с выпуклыми мутными линзами, черно-белой картинкой.

Сколько же мы потеряли? Сколько забыли? И как долго будем ползти по пути прогресса, пока достигнем уровня предков.

Да, в отдельных сферах обошли теургов. И вообще умеем делать кое-какие машины получше старых. Те же субмарины, оружие, соларитовые реакторы. Но в деталях отстаем не на годы, а на десятилетия и века.

– Следуйте за мной, ученик, – равнодушно сказала сфера.

Вздрогнув, я сообразил, что битую минуту торчу перед рамой. Очарованный, в чем-то шокированный. Ковыряю пальцем стену и никак не могу взять в толк, как так получилось. Ничего не выцвело, не сгнило, не рассохлось. Даже пыли нет, не говоря о влаге.

– Да, – ответил я. – Иду.