Когда падают звезды.

А потом ведь вновь будет утро и вновь все будет непонятно. Вновь она будет страдать из-за него, из-за себя. Вот только только жалеть она больше не будет. Почему-то в этом Майя была уверена. Она больше не жалела обо всем, что произошло, не могла лицемерить перед собой же. Пусть утром окажется, что это очередная прихоть, пусть весь мир осудит ее, в памяти останется тот жар, который рвет тело изнутри, раскладывая тебя на кусочки и собирая обратно. Это у нее уже не отнять ни одним в мире унижением.

— Майя? — она не заметила, как мужчина проснулся, не слышала звука шагов, но, тем не менее, оклик ее не испугал.

Проснулся Дэррек от того, что вместо ожидаемого теплого тела, которое хотел прижать покрепче, почувствовав ветерок, поймал лишь холодную простынь. Открыв глаза, Дэррек сразу увидел силуэт у окна. Неужели собралась прыгать? Нет, просто дышит, во всяком случае, пока. Не желая спугнуть, он подобрал лежащие на полу штаны, от рубахи остались одни клочья, а где сапоги, он не имел ни малейшего понятия. Подойдя, мужчина сначала стоял беззвучно, не желая мешать — не важно, о чем она шепчется с ночью, они имеют право на свои тайны.

Майя повернулась.

— Почему не спишь? — ему нравились ее волосы, особенно когда сквозь них просачивался лунный свет, как сейчас. Удержаться от того, чтобы не захватить одну прядь в плен, он не смог, девушка же только закрыла на миг глаза, наслаждаясь касанием.

— Пытаюсь понять, — наверное, впервые она смотрела в глаза без смущения, без страха, без пелены страсти.

— Себя или меня?

— Вас.

Дэррек схватился за раму, чтобы закрыть окно, ночь достаточно свежа, а ее «одежда» не создавала даже видимости тепла, но она остановила его легким прикосновением, не хотела опять оказаться один на один с ним, пусть чувствуется, что мир никуда не исчез.

— Зачем вам это? — а потом задала главный вопрос, получив ответ на который, ей казалось, жить станет легче.

— Что это? — раз уж она хотела предельной откровенности, нужно было начать с того, чтобы называть вещи своими именами.

— Я.

— А как ты сама думаешь? Развлечение… Или что-то другое? Во что легче поверить?

— Я не хочу больше верить, — Майя снова отвернулась к окну, не хотела она получать в ответ на свой вопрос встречный, не хотела загадок и попыток заставить ее думать так, как нужно ему. Она хотела простых ответов на простые вопросы.

— Посмотри на меня, — Дэррек сам попытался заглянуть в лицо, отворачивающейся от него Майи. — Пожалуйста, — она оглянулась, с недоверием — непривычно слышать от него просьбу. — Почему ты не веришь, что можешь привлекать не только как объект насмешек? — наверное, глупый вопрос, но и ему нужно было знать, с чем он борется.

— А это не очевидно? Может для вас это станет новостью, но я отражаюсь в зеркале, — она указала куда-то за его спину. Дэррек оглянулся, так и вправду висело зеркало.

А потом все произошло очень быстро и неожиданно — мужчина подхватил ее на руки. Несколько секунд, и она уже стоит у того самого зеркала, на которое только что указывала.

— И что ты видишь? — Майя попыталась посмотреть на себя, но жалкое зрелище, открывшееся взгляду, вызывало лишь желание отвернуться. Растрепанная, бледная, даже больше, чем обычно, обмотанная простыней, как саваном. А вот он был красив, ему шла и беспорядочная прическа, и глаза не были запухшими, в полумраке он даже стал моложе.

— Урода. Я вижу урода, как видела вчера, два года назад, и увижу завтра, — это он хотел услышать? Этого добивался?

— А знаешь, что вижу я? — он собрал ее волосы, оголив сначала плечи, а потом и шею, подняв их на затылок. Майя лишь сглотнула, ощущая странную смесь страха, предчувствия и еще чего-то, название чего не знала. Она только внимательно следила за всеми происходящими манипуляциями, боясь пошевелиться. — Я вижу глаза, которые меняют цвет, например, когда я целую тебя вот так… — он склонился к девичьему плечу, тронув губами выступающую ключицу, — они становятся темно-синими. Ты этого не знала. Не могла знать, потому что не видела себя такой. Такой, тебя видел только я. — Майя могла поклясться, что так и есть — глаза темнели, а от места поцелуя будто искорки расходились по всему телу. — Я вижу губы, которые редко улыбаются, а еще, которые созданы для того, чтобы я их целовал. Я вижу щеки, которые розовеют на глазах, стоит мне сделать так… — Дэррек разжал ее пальцы, державшие простынь. Загипнотизированная взглядом в зеркале и словами, она даже не сопротивлялась. Ткань упала к ногам, оставив ее совершенно нагой и беззащитной. А щеки и вправду запылали. — Теперь я вижу еще больше, но хочу смотреть в глаза, потому что они опять меняют цвет. А знаешь, когда я вижу урода? — он повернул девушку лицом к себе, смотреть на нее было приятно, но вот только это сильно отвлекало.