Когда падал снег...

Например, когда он был школьником, дед с бабушкой жили в квартире в спальном районе. Шмель наконец накопил денег на новогоднюю пиротехнику. Дождался, когда все домочадцы уснут. Вышел на балкон и… Короче, фейерверк оказался громким и зрелищным. До Нового года было ещё далеко. Когда от грохота все в испуге повыскакивали, Шмелю удалось незаметно проскользнуть в свою комнату и притвориться спящим. Сработано было чисто. Не придерешься. Дед потом всю неделю ходил и молча с подозрением на него посматривал. Но доказать так ничего и не смог. Да и расколоть Шмеля, несмотря на весь свой профессионализм, ему так и не удалось.

Вроде безобидные вещи, а последствия, как от стихийного бедствия.

С Яськой сейчас та же беда.

Шмель молча достаёт телефон.

— Я сейчас. — Целует в макушку Улю и встаёт из-за столика. — Заказывай пока всё, что нравится. И на меня тоже первое, горячее и салат. На твой вкус. Я всеядный.

И тут же уходит подальше от столиков. Набирает своего коллегу.

— Дым, ты говорил, у тебя знакомый айтишник есть?

— Ну да.

— Он может сайт знакомств один взломать, и страничку с данными моей жены удалить?

— Думаю, да.

— Сейчас инфу пришлю.

Не завершая вызов, Шмель скидывает в мессенджере всю необходимую информацию.

— Лови.

— Ага. Весёлая у тебя семейная жизнь, Шмель. — Хохотнул Дым. — Я тебе даже завидую. А то сидишь тут, мудаков каких-то отлавливаешь. Маски-шоу им устраиваешь. Серые скучные будни. Другое дело у тебя. Что ни день — то звездец.

— Без шума, Дым. И лишней возни.

— Будет сделано. Ты же меня знаешь.

Прерывая связь, Шмель возвращается к своим девочкам.

— Ну что? Выбрали?

Улыбаясь своим девочкам, мужчина чувствует себя на седьмом небе от счастья. Его даже не пугают навалившиеся лавиной проблемы и постоянный дурдом, что сопровождают его маленькую дочь. От её находчивости в нём всё сильнее разгорается гордость. Это ж надо такое придумать в её возрасте! Пытливый ум девочки вызывает только умиление и радость у отца.

И каждый раз разруливая очередной звездец, он лишь сильнее хочет эту маленькую девочку обнять и зацеловать. Его гениальный шмелёнок!

Да и с женой ему повезло. Ульяна оказалась именно такой, какой он её и запомнил. Нежной. Сладкой.

Каждый раз от взгляда на девушку, в штанах становится тесно. Такая аппетитная, арр… Хочется украсть её, увезти подальше ото всех и мучать долго и страстно.

Им бы хоть несколько деньков побыть вдвоём, чтобы отпустило…

Каждый вечер оказывается просто взрывом накопившейся страсти. Как только Яська не просыпается от того шума, что они не в состоянии заглушить.

Глаза в глаза. Короткое замыкание. И всё! Их просто сносит шквал эмоций.

Даже сейчас, сидя в ресторане, они не могут оторвать друг от друга взгляд. Стоит им встретиться, как вокруг них создаётся магнитная аномалия. Непреодолимое притяжение. Пробки выбивает напрочь.

— Завтра тебя отпускают? Ты договорилась?

— Да. Всё в порядке.

Завтра день, когда мы обещали приехать к деду. Он ждёт. И я жду… что он на несколько дней займёт Яську, а я выкраду свою жену и утащу туда, где нам никто не помешает.

Глава 21

Дед, Макар Никитич, готовился к приезду правнучки с особой тщательностью.

По периметру крыши он повесил уличную гирлянду. Во дворе из снега наколдовал горку, перетаскав на неё несколько вёдер воды. У калитки поставил гнома с фонарём в руках, найденного среди «нужных» вещей в сарайке. На ступенях веранды расставил самодельные светильники — ледяные сферы, с выточенным углублением, в каждой из которой размещается плавающая свеча в алюминиевой оправе.

Где-то на антресолях были найдены старые детские лыжи. Бережно очищены и заготовлены для девочки.

В доме установлена настоящая, срубленная в лесу, ёлка. Спущена с чулана коробка новогодних игрушек.

В доме в кои-то веки было убрано и расставлено всё по своим местам. Обычно за этим всегда следила жена Макара Никитича. Но за все те годы, что её нет, у старика рука не поднималась сделать всё самому. Да и другим он не позволял. Не мог. Внутри всё протестовало. Долго он не мог смириться с её уходом.

А сейчас словно очнулся ото сна. Появились те, ради кого хотелось снова стараться, шуршать, чинить, строить… Вновь зажглось что-то в сердце, заставляя «моторчик» работать ритмичнее… ровнее…

Он прошёлся по соседям, чьи дети уже выросли, выпросил детские качели и подвесил прямо в доме.

Старик, наверное, так не ждал рождения своих детей, как приезда этой девочки — дочки Егора.

Шмель приехал со своими ближе к обеду. Выйдя из машины он уставился на все приготовления и присвистнул.

— Ничего себе!

Его так дед никогда не встречал: ни после школы, ни после поездок к родителям за границу, ни после армии, ни после универа.

И не сказать, что он сейчас завидовал или обижался, нет, но масштаб проделанной работы его впечатлил.

И лишь одно его поражало…