Когда плачут драконы (СИ)

Вилхе нахмурился. Кедде откровенно скрипнул зубами. Хедин мотнул головой, предупреждая любые слова, и пристально посмотрел на Эдрика.

— Давай рассказывай, — без всякой насмешки и даже обычного снисхождения произнес он. — Сам видишь: пришло время.

Эдрик повел плечами, но упорствовать не стал. В конце концов, у него и этих парней была одинаковая цель. И какая разница, кто ее добьется?

— Вообще-то в Южных странах запрещено держать дракона в доме, — начал он свою невеселую историю. А ведь столько надежд возлагал на это путешествие. Отец по старому знакомству договорился со знаменитейшим изобретателем, чтобы тот взял его младшего сына себе в ученики. Эдрика, конечно, печалило расставание с близкими людьми, но он рассчитывал вернуться к ним на коне, освоив в совершенстве инженерное дело, которое позволило бы ему приносить армелонскому народу пользу, а не дополнительные проблемы. И, возможно, наконец почувствовать себя хоть немного достойным Джеммы. Впрочем, об этом знать его слушателям уж точно не полагалось. — Но мастер Ипатос добился для себя исключения. Ярке жил в подсобке его мастерской. Ну, если, конечно, это можно назвать жизнью…

Эдрик не стал описывать те кошмарные условия, в которых содержался титановый дракон. Что Вилхе, что Хедин видели подобные вещи воочию, а Кедде и вовсе был на месте Ярке, так что вряд ли стоило тратить на это время лишь для того, чтобы избавиться от собственного негодования. А Эдрик не просто негодовал, его бросало из ужаса в бешенство и обратно, и он никак не мог понять, каким зверем надо быть в душе, чтобы вот так обращаться с живым существом.

А ведь поначалу мастер Ипатос казался просто идеалом. Внимательный, умный, справедливый: он не имел среди учеников любимчиков и если выделял кого, то только за его несомненные успехи. Эдрик пару раз заслужил от него похвалу и невероятно гордился этим. До тех пор, пока наставник не приказал подмастерьям опробовать собранное ими же оружие на драконьей броне.

Эдрик тогда решил было, что у мастера есть доспехи из чешуи ящера и он желает проверить их прочность. Но тот привел Эдрика и еще пару отличившихся парней в недоступную им ранее комнату, где, прикованный всеми четырьмя лапами к полу, томился дракон. Увидев хозяина, он сжался, заметался в попытках вырваться на свободу, но кандалы держали крепко, выворачивая суставы, но не поддаваясь даже самым отчаянным рывкам.

У Эдрика тогда потемнело в глазах от охватившей его ярости, а лицо, видимо, так исказилось, что мастер принял его ненависть за страх и предложил покуда повременить с экспериментами.

Эдрик вылетел из подсобки в холодном поту и с дрожащими руками и даже думать не хотел о том, что сейчас творят там, за дверью, казавшиеся нормальными люди. И только полный страданий рев дракона заставил его немного прийти в себя и принять решение.

Он должен был спасти пленника!

Неважно, если это лишит его возможности продолжать учебу и даже навсегда закроет путь к мечте стать инженером. Жизнь парня в кандалах была важнее всего остального.

С того момента быт Эдрика превратился в сплошную разведывательную головоломку. Вызнать хоть какую-то информацию о драконе у наставника оказалось делом невозможным, да впрочем, Эдрик, зная о своей неловкости и полном отсутствии обаяния, не очень-то на это и рассчитывал. Пришлось идти окольными путями, а вот тут уже ему не было равных. Эдрик следил, становясь почти невидимым, подсматривал, подслушивал, потом складывал все, что раскопал, и делал выводы. И они были неутешительными.

Об арене для драконьих боев Эдрик помнил еще со времен предыдущего путешествия в Южные страны. А нынче выяснил подробности о месте содержания пленников и способе их подчинения.

Кто именно изобрел то самое мерзкое пойло, что лишало драконышей возможности оборачиваться, Эдрик так и не узнал. Впрочем, наверное, даже раздобудь он его имя, все равно не смог бы купить противоядие: во-первых, подобные вещи в Авге продавались исключительно совершеннолетним людям, а во-вторых, он тем самым мог навлечь на себя ненужное подозрение и сорвать план побега, вынудив Ярке мучиться в хозяйской подсобке до конца своих недолгих дней.

Зато Эдрик вычислил, где эликсир прятал мастер. Как и следовало предполагать, тот хранил его у себя в спальне, скрывая в потайном ящике у изголовья кровати.

Сколько Эдрик натерпелся страха, проникнув в святая святых учителя и пережидая под оной кроватью его неожиданное возвращение, он предпочитал не вспоминать, но зато он снял слепок с замка на ящике, чтобы при необходимости легко добраться до противоядия.

Вторая часть плана оказалась гораздо сложнее. Эдрик призвал на помощь всю свою хитрость, чтобы устроить спор с разжалованным в служки подмастерьем и прилюдно ему проиграть, приняв на себя обязанность кормить драконыша и убираться в его каморке. Наставник Ипатос, мнящий себя порядочным человеком, посчитал, что долги следует отдавать, предоставив таким образом Эдрику беспрепятственный доступ к Ярке. То, что кто-то может захотеть помочь дракону, ему, очевидно, даже в голову не приходило.