Когда плачут драконы

Дарре снова качнул головой, явно не веря брату, но промолчал. Достал из перекинутой через плечо сумки какой-то пузырек, вытащил из него пробку и поднес его к морде дракона. Двор окутало таким резким, пробирающим до мозга запахом, что даже Вилхе поморщился. Пепельный ящер тоже замотал головой, потом вобрал носом воздух, замер и…

Кедде едва успел отдернуть от него Кайю.

Драконыш чихнул, обдав горячим дымом то место, где она только что стояла. Вилхе вздрогнул, поняв, какой ожог Кайя могла получить, не подсуетись Кедде вовремя. Все внутри рвануло вперед в привычном желании привлечь Кайю к себе, защитить, утешить, но Вилхе остановил себя: теперь у нее была другая опора. И, поскольку Кайя даже не думала отходить от прижавшего ее к себе Кедде, Вилхе в этом убедился.

Да что ж так больно-то?!

Дарре тем временем подошел к драконышу вплотную, обхватил его щеки, заглянул в глаза, надеясь, видимо, таким образом внушить бывшему пленнику, что он теперь в безопасности, но тот тут же вырвался, отшатнулся в ужасе назад, закрутил головой, явно не понимая, что происходит, и не зная, что ему теперь делать. Дарре шагнул к нему, но драконыш попятился, кое-как переставляя лапы и рисуя разодранным животом кровавую полоску на снегу. Дарре остановился и самым приветливым голосом принялся объяснять, что они не причинят ему вреда, однако на обезумевшего от страха мальчишку это не действовало. Он продолжал отступать, едва не заваливаясь на бок, и замер только тогда, когда уперся в забор. Тут же заметался, решив, что снова попал в ловушку, завыл, а потом совершенно по-человечески всхлипнул.

Кайя отпрянула от Кедде и бросилась к нему.

А дальше Вилхе словно снова на десять лет назад откатился. Тогда мама так же обнимала трясущегося от боли и страха Дарре, и утешала, и обещала никогда никому не давать его в обиду. Вилхе кинул на брата незаметный взгляд и по его лицу понял, о чем тот думает. Наверное, именно в тот момент Дарре окончательно поверил их семье, и именно маме удалось внушить ему чувство безопасности, что было столь необходимо истерзанной душе.

А сейчас то же самое смогла сделать Кайя. Мальчишка-дракон перестал дрожать, позволил ей обхватить свою шею и даже рогатую голову пристроил ей на плечо, прижимаясь и ища у нее защиты.

Вилхе зажмурился. Он всегда считал мать лучшей женщиной на свете, преклонялся перед ней и любил до полного опустошения, хоть никогда этого и не показывал и даже речи не заводил. И давно уже понял, что Кайя необъяснимо на нее похожа. Почему же так долго не догадывался о своих чувствах к ней? И зачем они пробудились, когда стало слишком поздно?

Когда он открыл глаза, на месте пепельного дракона стоял замученный мальчишка в холщовом мешке вместо одежды. Он едва доставал Кайе до пояса и был настолько слаб, что качался на неверных ногах, судорожно сжимаясь то ли от холода, то ли от страха. Вилхе невольно шагнул к нему, но Кайя уже подхватила мальчишку на руки и, не спрашивая у Кедде позволения, направилась к крыльцу его дома. Кедде тут же сорвался с места и распахнул перед ней дверь. Кайя зашла внутрь. За ней последовал Дарре. Джемме же Кедде преградил путь.

— Иди домой, — негромко, но твердо проговорил он. — Уже совсем поздно: если Нетелл переволнуется, в следующий раз не пустит никуда.

Джемма попыталась было оспорить свое право помочь брату по крови, но Кедде был неумолим.

— Все завтра! — отрезал он и наконец тоже вошел в дом. Вилхе на секунду замешкался, справляясь с холодной мыслью, что будет там лишним, потом все-таки последовал за друзьями.

Мальчишку уже раздели и уложили на хозяйскую кровать, и Дарре принялся залечивать его раны, а Кайя стояла рядом с ними на коленях и нежно сжимала измазанную грязью детскую ручонку. Вилхе хотел было осторожно отвлечь ее от маленького страдальца, но тут понял, что это мальчишка вцепился в Кайины пальцы и не выпускал их ни на секунду. И смотрел на Кайю, широко распахнув пепельно-серые глаза, в которых по-прежнему плескался неистребимый ужас.

Вилхе невольно переглянулся с Кедде и отругал себя за явную растерянность на лице. Из Кедде вон решимость так и перла: казалось, всхлипни драконыш еще раз, и он снова обернется ящером и пойдет жечь людские поселения, чтобы отомстить за детские слезы. Возможно, это же самое почувствовал и Дарре, потому что тоже окинул Кедде взглядом и велел ему нагреть воды. А Вилхе поручил принести от родителей хоть какую-то одежду для мальца.