Когда плачут драконы

С Одже было легко, интересно и просто хорошо. Беата отдыхала душой, зная, что он не осудит даже самую нелепую ее выходку, и потихоньку привыкала к этому спокойствию и умиротворению, когда что-то вдруг стало меняться. Теперь от его взгляда в груди неожиданно замирало, и ждало, и боялось, и очень хотело продолжения. От его прикосновений щекам становилось жарко, а коже — незнакомо приятно. От его нескрываемого восхищения Беата начинала казаться себе самой красивой и самой желанной девушкой в мире. Без всяких оговорок — а это ощущение дорого стоило. Но появлялось только рядом с Одже. И однажды вынудило Беату посмотреть на него совсем другими глазами.

— Извини, — пробормотал он, когда смог наконец говорить. — Я уйду сейчас. Побоялся, что ты приболела после вчерашнего.

Ну вот, чего и следовало ожидать. Волнуется о ней и полностью забыл о себе. Даже не оделся как следует. И у кого из них выше шансы заболеть?

Беата схватила его за рукав незастегнутой куртки и затащила в дом. Потом закрыла дверь и привалилась к ней спиной.

Так было проще наблюдать за Одже. Откуда только робость пришла? Сроду Беата ее не знала. Но посмотреть в его изумленно-испуганное лицо открыто сил почему-то не было. А увидеть хотелось почти невыносимо.

Надо же, пришел, даже дня тянуть не стал, даже обеда не дождался. Беате давно хотелось устроить Одже испытание, посмотреть, как он станет себя вести, если она пропустит посещение. Потому что иногда накатывали сомнения, действительно ли она нужна Одже столь же сильно, как сама насочиняла. Он ведь мог просто пользоваться ее добротой — Беата же на самом деле ничего о нем не знала.

Но какой-то внутренний протест не позволял ей поступить с Одже столь низко. А сегодня сама судьба так распорядилась, вынудив Беату остаться дома и получить в подарок за желание сделать доброе дело новое доказательство отношения Одже.

— Сам-то!.. — так и не справившись со смущением, выдала она. — Волосы вон в снегу. А у меня печка с утра не топлена, даже не отогреть тебя!

Не ждавший подобного приема Одже совершенно растерялся. Незваный гость, да еще такой, как он…

— Да я только… — начал было он и тут же осекся, вдруг решив, что понял Беату. — Ты замерзаешь тут? Дров нет?

Глупо, наверное, думать, что у армелонского доктора могут быть проблемы с деньгами, но больше в голову ничего не приходило.

— Дров полно, — огрызнулась Беата и отвернулась. Потом пристыжено сообщила: — Я огонь разводить не умею.

— Я разведу, если позволишь, — немедленно отозвался Одже. — Это неженское дело.

Беата бросила на него быстрый и немного виноватый взгляд. Отец затапливал печь с утра, а Кайя потом поддерживала в течение дня. Но в последнее время ей стало не до приемной семьи. Другие заботы срывали спозоранку и уводили из дома. Беата обычно уходила следом, поэтому не печалилась о потухшем огне. А сегодня вынуждена была остаться. И столкнулась с нежданной проблемой.

— Только рада буду, — пробурчала она некое подобие благодарности, потому что за свою криворукость было стыдно даже перед Одже. А может, перед ним больше всех.

Одже призвал всю решительность, какая у него только имелась, чтобы не спасовать перед Беатой, и прошел в гостиную. Жалоба на погасший огонь давала надежду на то, что в доме никого нет и Беате не придется отчитываться перед родными за его присутствие, но привычка вызывать у людей неприязнь не давала покоя. И только царившая кругом тишина немного угомонила разыгравшуюся фантазию.

Беата принесла огниво, дождалась, когда Одже повернется к ней спиной, и только после этого начала рассказывать.

— У нас тут раньше проходной двор был — это пока Айлин для своей пекарни отдельную печку не выпросила. До этого они с Кайей на нашей кухне хозяйничали, с самых петухов шум да гам стоял. А потом Айлин решила, что вроде как нехорошо чужим гостеприимством пользоваться, ну и… Как будто мы ей чужие!

Одже умело и очень спокойно развел огонь, и Беате почему-то стало от этого приятно. Вроде пустяковое дело, а не каждому парню оно так легко давалось. Отец вон и то не всегда с первого раза искру выбивал. А Одже одним махом все сделал.

— Не чужие, — покачал головой он, возвращая огниво. — Потому она и заботится о вас, и хочет, как лучше.

— Благими намерениями… — буркнула Беата, а Одже неожиданно улыбнулся.

— Так скажи ей об этом, Беата, — посоветовал он. — Вдруг она не знает о твоей любви?

— О какой еще любви? — возмутилась она. — Кто тебе сказал, что я?.. Может, и Кайе еще?.. И вообще...

— Извини, — тут же огорченно попросил Одже. Вот же балбес, как будто кому-то нужны его советы! Еще и в семейные отношения влез, что совсем уж никуда не годилось. Попробуй теперь оправдайся перед Беатой. А впрочем, к чему ей его оправдания? — Рад, что у тебя все в порядке, — пробормотал он и попятился к двери. — Если огонь начнет гаснуть, подбрось полено, он снова займется. И…