Когда плачут львы

–– Да. И только это держит меня на свете. Мне очень жаль, что мы с Леной не подарили тебе брата. Ты даже не знаешь, какое это счастье – брат. С Витей у нас было четыре года разницы и когда пацаны выходили по вечерам играть в «Казаки-разбойники» я бежал в его компанию. Среди Витиных друзей я был самым маленьким и всегда отставал. Я никогда не звал брата, не жаловался, но Витя сам видел, что я отстал и тогда он возвращался и грозно шипел: «вот навязался на мою голову», затем сажал меня к себе на спину и тащил следом за ребятами. Это ощущение, когда ветер бьёт в лицо, ногти впиваются в шею брата, стараясь удержаться, когда ты материшь бегущих впереди пацанов, точно зная, что никто и никогда не посмеет тебя обидеть. Это невозможно описать. А наши блинчики. За всю жизнь я не ел таких вкусных блинчиков, как те, которые мне приносил из школы Витька. Мама каждый день давала двадцать копеек, чтобы он на перемене купил себе что-нибудь перекусить в школьной столовке. Витя покупал блинчики. Такие тонкие, квадратные. – Владимир Прохорович замолчал, наливая очередную порцию самогона. Ни слова не говоря, Слава убрал стакан. В этот момент он хотел дослушать простую на первый взгляд, историю, не дающую отцу и через много лет забыть пропавшего брата. Владимир Прохорович безразлично проводил взглядом стакан и тяжело вздохнул. Наверное, ему впервые показалось неправильным пить в тот момент, когда речь зашла о брате. Опустив голову на сложенные на столе руки, он продолжил: – Витюха немного съедал сам, а остальное засовывал в карман. А я целый день ждал. Когда он доставал эти пропитанные маслом, покрытые шелухой от семечек, стружками от карандашей, блинчики, я был абсолютно счастлив. Мама постоянно ругалась, пытаясь по вечерам отстирать жирные пятна на форме, но на следующий день пятна возвращались.

Наташа вылила из ведра так и не пригодившуюся воду, привычно смотала старые удочки и снова перевела взгляд на Славу. Лёгкий летний ветер шевелил короткие волосы, солнце серебрило раннюю седину, а в глазах застыла немая, гложущая боль.

–– Если Никита действительно сын дяди Вити, мне будет не важно с какой целью он меня разыскал. Я буду благодарен ему за то, что он подарил мне брата.

***

Через три месяца Слава уже не представлял жизни без Никиты. Хотя он был на два года младше, но, неожиданно для себя, превратился в маму, папу, старшего брата и не засыпал до тех пор, пока не узнавал, как прошёл день у «братишки». Отсидев семь лет, в течение которых умерли все родственники, Слава понял, насколько нуждается в родных людях. И теперь с новой силой учился ценить и беречь отношения.

У входа в редакцию журнала «Закон» затормозил новенький «Ford Fiesta» насыщенно-гранатового цвета. Казалось бы, ничего особенного не случилось, но вышедший из здания Никита не сдержал улыбку. Засунув руки в карманы брюк, он несколько минут наблюдал, как жёлтый кленовый листок опустился на капот автомобиля и завораживающе-медленно скользил по блестящей поверхности. Словно маленький кораблик плыл в океане дорогого вина. Никита даже облизнулся.

–– Принимай аппарат. Махнул, не глядя, – довольно улыбаясь пробасил Володя, выглядывая из открывшейся двери. – Извини, «Запорожца» не было.

Прежде чем сесть в салон машины, Никита автоматически потопал, стряхивая с ботинок невидимую пыль.

–– Поздравляю с покупкой. Конечно, не «Запорожец», но тоже круто.

–– Поехали в Пантелееку? Неделю уже Славку не видели.

Машина легко тронулась с места и, мигнув фарами, выехала на проспект. Молчание затягивалось. Володя не ждал ответа. От и так знал, почему Никита последнее время перестал навещать Славу. Он тоже заметил, что Наташе явно не по душе чересчур быстро возникшие близкие отношения братьев.

–– Давай лучше ко мне, – наконец сказал Никита. – Только по пути в магазин заедем. А то от меня холодильник скоро сбежит.

–– Понятно, – расстроенно пробормотал Володя. – Опять пицца.

Скрепя и покачиваясь, лифт подъезжал к пятому этажу. Никита безразлично рассматривал свежее граффити на стене. Местные бабушки регулярно выходили на собрания, ругались, требовали соблюдать чистоту стен. Затем объявляли субботники, мыли. Но через несколько дней юные дарования вновь украшали отмытые пространства шедеврами современного искусства. Неожиданно, сквозь запахи краски, смешавшиеся с запахами домашних питомцев, обоняние Никиты отфильтровало эфемерный аромат борща. Скосив глаза в сторону Володи, он, по напрягшемуся лицу друга, с удивлением отметил, что не ошибся. Дверь лифта медленно раздвинулась. У порога квартиры сидела Наташа.

–– Что-то случилось? – испуганно спросил Никита.

–– Да, – огрызнулась женщина, поднимаясь со ступеньки. – Вы почему не приезжаете?

–– Я думал, что тебе неприятны наши визиты? – удивлённо буркнул Никита, открывая дверь.

Наташа по-хозяйски прошла по коридору и тут же из кухни понёсся звон кастрюль и тарелок. Теперь запах борща витал по всей квартире.