Когда придет рассвет (СИ)

Реддл отвел меня на балкончик и наложил какие-то чары.

— Я волшебница, Том, но даже заклятию воспротивится не смогла! — на эмоциях я ударила ладошками в каменную перегородку.

Наследник Слизерина молча и безэмоционально наблюдал за мной.

Вздохнув свежий ночной воздух с примесью цветущего сада Малфоев, я попыталась успокоится.

На небе не было ни одной звездочки. Темная ночь.

— Надо что-то делать! — уверенно произнесла я, взглянув на Реддла, — Чувствовать себя беспомощным цыпленком — не по мне.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — медленно, подбирая слова, проговорил мой друг.

А друг ли?

Я ухмыльнулась.

— Не беспокойся, Том. Я не попрошу тебя отдать свою жизнь за мою, — со злой улыбкой смотрела на того, кому была верна пять лет, — Научи меня жить магией.

Голова мистера Реддла склонилась в немом обещании.

Удовлетворившись таким ответом, я развернулась и направилась в зал, прочь от этого наследника Слизерина и этой темной ночи.

Гости, несмотря на некую усталость, были в приподнятом настроении. По-традиции, остался последний танец, после которого волшебники и волшебницы трансгрессировали или же перемещались по каминной сети в свои поместья.

— Вот ты где! — голос Долохова настиг меня возле столов со снедью.

Печально посмотрев на еду, которая не окажется мною испробована, я посмотрела на расслабленного друга.

— Позволь пригласить тебя, самая строгая и юная, на танец, — шутливо поклонившись, Антонио дождался слов мажордома и повел меня на котильон.

Кавалеры в этой шаловливой и непринужденной игре становятся на колени перед дамой, сажают ее, обманывают, отскакивают от нее, перепрыгивают через платок или карту.

Несмотря на шутливый тон и легкие движения, я не смогла насладиться этим французским танцем.

Раздосадованная своей растерянностью и неуверенностью, я покинула Малфой-мэнор и вернулась дом, что служит мне убежищем все лето.

========== Друг? ==========

Я оказалась в простой, но уютной гостиной. Комната была плохо освещена и казалась какой-то серо-голубой, как и глаза хозяина гостеприимного дома.

Дрова в камине, из которого я только что вышла, догорали, тихонечко потрескивая. На диване, что служил мне спальным местом, кроме пледа, ничего и никого не было. Зато в кресле, возле книжных стеллажей, восседал волшебник, чьим благородством я по-слизерински пользовалась.

— Добрый вечер, профессор Дамблдор.

Великий маг явно дожидался моего прихода, хотя сам в доме бывал редко. Казалось, если бы не директор Диппет с бременем в виде студентки другого факультета, профессора трансфигурации ничего не заставило бы посещать собственный дом в Годриковой впадине.

— Добрый? Мисс Борман, у вас странное представление о «доброте», — мужчина встал и двинулся ко мне. — Кто-то очень постарался, — протянул легилимент, рассматривая что-то в глазах и придерживая мой подбородок.

Я слегка кривилась и морщилась, пока профессор восстанавливал мои щиты, попутно смотря воспоминания о вечере. Головная зудящая боль набирала обороты, а настроение уже перешло за черту «ниже плинтуса».

Определенно. День не мой.

— Вы даже не представляете, как правы, — проговорил Дамблдор, а на мой удивленный взгляд, ответил, — Дело в том, что этим вечером я уже встречал директора отдела ма­гичес­ко­го пра­вопо­ряд­ка. Поверьте моему опыту, даже маховики времени оставляют свои следы.

— Вы говорите, что на приеме у высших аристократов был не Грейвс?

— Зачем Персивалю использовать на молодой девушке империус? — проницательные голубые глаза изучающе впились в меня, — Любое сильное заклятие у каждого мага получается индивидуальным, как почерк. Вам что-нибудь известно о Геллерте Грин-де-Вальд?

Меня будто окатило холодной водой.

Великий Мерлин! Бабушка была права, когда пыталась спрятать меня.

— Темный волшебник, держащий под гнетом всю западную Европу. При чем тут я?

— Вы явно лукавите, мисс Борман, — грустно улыбнулся декан Гриффиндора.

— Не понимаю, правда, - глядя в глаза мужчине, я нагло врала. Кое-какое понятие мне все же было доступно.

— Вы словно ходячий оберег для тех кто рядом. Ваш семейный дар Берегини, или Хранительницы рода, очень ценен.

Я затравлено взглянула на своего преподавателя.

— Знаете, профессор, почти вся моя семья мертва. Осталась только бабушка. Вы серьезно считаете, что у меня есть какой-то дар?

Дамблдор ничего не ответил, а может не успел, ведь вскоре я покинула гостиную, оставив профессора с его душевными разговорами.

Приняв душ, я снова пошла в гостиную, чтобы лечь спать. В доме профессора было очень мало жилых комнат, поэтому моим спальным местом был удобный диван.

Послышались голоса.

Я тихо приблизилась к комнате.

— Вы же можете вызвать на дуэль и победить его!

Абраксас? Что он тут забыл?

— Вами говорят эмоции, мистер Малфой. Мисс Борман, надежно защищена здесь, в Годриковой впадине. Не можем же мы её запереть! Открытую агрессию Геллерт не проявлял, — я буквально видела, как Дамблдор пожал плечами.