Когда рассеется пепел

Я выключил экран и убрал телефон, потому что больше не мог смотреть на Аликс. Написанная на ее лице боль убивала меня. Я встал и принялся расхаживать по комнате, пытаясь вспомнить, когда впервые увидел ту фотографию. Когда случился теракт, я был в Дубае на двухнедельном отдыхе и следил за событиями с другого конца света. А вернувшись в Бостон, стал внимательно следить за тем, как собираются привлечь к ответственности ублюдка, выжившего во время перестрелки. Хоть снимок и был мне знаком, я понятия не имел, что женщина на нем – это Аликс.

Дойдя до стены, я развернулся и зашагал обратно к Роуз, вцепившись руками себе в волосы в попытке осмыслить то, что сегодня случилось. Роуз прижимала руки к груди, укутавшись в выданное медсестрой одеяло, потому что мы оба вымокли насквозь. Остановившись в нескольких футах от нее, я откашлялся и спросил:

– Пятнадцатое апреля было последним днем, когда Аликс работала парамедиком?

Роуз кивнула, дав ответ, которого я опасался:

– Она была одной из лучших в городе. И так старалась вернуться к работе. Каждые две недели приходила в пожарную часть, но не могла себя пересилить.

Она подняла голову, и наши глаза наконец встретились. Я знал, что выражение моего лица не менее выразительно, чем ее.

– Аликс брала отпуск на год, а на работу вернулась совсем недавно. Она хотела остаться в службе экстренной помощи, поэтому перевелась в колл-центр.

– Это тоже нелегко. – Я поскреб пальцами заросший щетиной подбородок, представляя, как она отвечает на телефонные звонки. – Наверное, она каждый день переживает, что какой-нибудь экстренный случай вызовет у нее приступ тревоги, как гром.

– Я никогда об этом не думала, – призналась Роуз. – Но, боже мой, ты, наверное, прав.

Господи Иисусе! Мы оба замолчали – больше сказать было нечего. Я снова начал мерить шагами пространство. Мне хотелось помочь Аликс. Исцелить ее. Сделать так, чтобы ее боль ушла. Но в этой комнате я не мог ни черта, разве что ходить взад-вперед и ждать, когда выйдет врач и скажет, все ли с Аликс в порядке.

Глава 54 Дилан

Я подошел к больничной койке Аликс и, присев на краешек, взял ее за руку. Ей поставили капельницу, нос закрывала кислородная маска. Физически с ней все будет в порядке. Ночь она проведет здесь, а утром сможет отправиться домой. Но душевная пытка еще в самом разгаре.

Это моя вина. Я был эгоистом. Не хотел ее отпускать. Аликс Рейн была любовью всей моей жизни. Моим равновесием. Воздухом, по которому я летал. Солнцем, сияющим в каждый погожий день. Мне было больно оставаться без нее. Смотреть, как она проживает жизнь, которую должна была разделить со мной. Но она не жила, потому что я не позволял ей этого. Я знал, как упорно она сопротивлялась. Знал, в какое положение ее поставил. Мне было все равно. Даже когда она сломалась, когда пешком прошла три с половиной мили через весь город, чтобы найти меня в том месте, которое не посещала со дня похорон, она не смогла сказать «прощай».

Она слишком мне предана. И продолжит хвататься за любую крошечную надежду, которую я ей дам. Она бы не остановилась. Потому что она боец. Выжившая. Целительница. Та, которая не отпустит. Значит, это нужно сделать мне. Прямо сейчас. Склонившись над ней, я вдохнул ее аромат. Лимон. Характерный запах скорой помощи лип к ее коже все время, пока мы были вместе, так же как и сейчас. Я буду скучать по нему. Я буду скучать по ней.

– Аликс, – прошептал я.

Она шевельнулась. Первыми пришли в движение ступни и голени, потом предплечья и кисти. Наконец она медленно подняла веки и увидела мое лицо. Она улыбнулась, явно не осознавая, что находится в больнице. Уверен, она не помнит, как вышла из дома, добрела до кладбища и заснула на моей могиле. Я не собирался напоминать ей об этом. В приемной достаточно людей, которые посвятят ее в подробности, а мое время с ней ограничено, и я не хотел терять ни секунды.

– Привет, – мягко сказала она.

Я отметил, что ее кожа снова приобрела нормальный оттенок.

– Ты такая красивая.

Это правда, которую она должна знать. Потому что сегодня последний раз, когда я могу сказать ей об этом. Ее щеки покраснели, улыбка сделалась еще шире. Этого мне тоже будет не хватать.

– Моя Аликс, – начал я и положил пальцы поверх ее, осторожно касаясь трубки капельницы. – Однажды я признался, что едва ты вошла в мою жизнь, я сразу понял, что люблю тебя. Мне хватило двух секунд.

– И с тех пор я все меряю двумя секундами. – Ее голос был хриплым, но я знал, что скоро он придет в норму. – Если кто-то способен полюбить так глубоко за такой короткий промежуток времени, то две секунды – совсем не быстро.

Она права. Одной секунды оказалось достаточно, чтобы вся моя жизнь пронеслась перед глазами. И еще одной, чтобы спуститься с небес на землю.

– В твоей жизни будет еще много-много секунд.

– В нашей, – поправила она меня.

Я улыбнулся.

– Мы пережили много хороших мгновений, согласна?

Она закивала, и из глаз закапали слезы.

– Просто невероятных.