Когда Сарасвати была глубока (СИ)

   Но оговорка эта запала царевичу в душу, и он ползал по дворцу сам не свой. Не радовали его ни песни сестры, ни охота на диких черепах, ни шутки над людскими лодками, которые от нечего делать устраивали его друзья.

   Сурьяварман и Лиласвати заметили такую перемену.

   - Кажется, настало время для важного разговора, - вздохнул царь.

   - Рано или поздно ему пришлось бы узнать, так лучше сейчас, - согласилась царица.

   Они призвали Ранвира к себе и рассказали то, что он совсем не готов был услышать.

   - То есть... как это - не родной? - приготовился он терзать свои волосы. - Ведь все замечают моё сходство с матерью...

   - Неудивительно, - поспешила заключить его в объятья Лиласвати, - ведь мы с твоей настоящей матерью - родные сёстры.

   - А твой настоящий отец был правителем Инда, - обнял обоих Сурьяварман. - Он погиб в битве...

   - Подожди, - высвободился из двойных объятий Ранвир, - но ведь Инд воевал с Гангом. Значит, это ты убил моего отца?!

   - Увы, такова особенность войн, - развёл руками царь, и супруга его ускользнула в сторону, - что враги убивают друг друга. Но если это тебя утешит, я к нему не прикасался: он упал с колесницы и погиб под лапами боевых черепах.

   - Какая бесславная смерть...

   - Его жена увидела это с городской стены и поспешила вниз, - срывающимся голосом подхватила Лиласвати. - Она как раз была на сносях. И, на беду, зацепилась за что-то хвостом, пока спускалась по лестнице... Бедняжка... упала прямо на живот... и начались роды...

   Ранвир почувствовал, что хвост его не держит, и опустился на циновку.

   - ...Ты вылупился раньше срока, и яйцо было всё в трещинах, а все твои братья и сёстры вылупились мёртвыми... - залилась слезами Лиласвати.

   - Перестань, не надо таких подробностей, - метался между обоими Сурьяварман.

   Но царицу было не остановить:

   - Вас должно было быть двадцать. А появился на свет только ты... такой маленький, такой слабенький... мы так боялись, что ты не выживешь! Но боги были милостивы. Пусть же они снова явят милость и не позволят тебе отвергнуть нас!

   - Ну что ты говоришь, - муж утешал её как мог. - За что нас отвергать? Наша вина только в том, что мы не рассказали обо всём прежде. Тогда бы опрометчивое слово моего советника не смутило тебя, Ранвир.

   Приёмные родители опустились рядом с ним на циновку.

   - Что ж... - проговорил царевич. - Верно говорят: всё, что происходит в нашей жизни, происходит не просто так... Значит, мы с Мехрунисой не родные брат и сестра, а двоюродные, и сможем теперь пожениться?

   Царь и царица переглянулись.

   - Должны тебя огорчить, судьба Мехрунисы уже решена. Она выйдет за Карну, сына Падмы. Он станет нашим зятем и наследником. А тебе предстоит отправиться в Инд: твоё законное царство ждёт тебя.

   - Инд?! - снова ожил Ранвир. - Сколько наместников там было, и ни один не продержался дольше двух лет! Вы нарочно ссылаете меня? Теперь, когда мне открылась правда, вы собираетесь от меня избавиться?! Неужели боги отвернулись от меня?!

   - Никто от тебя не отвернулся. Это во-первых, - Сурьяварман на всякий случай окружил его кольцом хвоста. - Мы от тебя не избавляемся. Это во-вторых. А в-третьих - то были наместники, а ты законный наследник. Народ наверняка помнит твоего отца и должен принять тебя.

   - Слишком уж вовремя всё сложилось, - поднялся на хвосте Ранвир. - Почему-то проговорился именно Падма, хотя знали об этом, похоже, все. Наверно, потому что хочет обезопасить своего сыночка от моего соперничества. Почему-то вы не рассказывали мне раньше, и раньше не нужно было ехать в Инд! Почему, скажи! - и он схватил отца за плечи.

   - Остынь, - царь хлестнул его по рукам. - Ты был слишком юн. Но и сейчас твой гнев показывает, что твой разум ещё незрел. Собирайся в дорогу.

   - Быть может, ты почувствовал опасность? - Ранвир потёр ушибленные руки. - Значит, совесть твоя нечиста предо мной?

   - Собирайся в дорогу. Это моё последнее слово. Другого ты не услышишь.

   Ранвир покинул покои в слезах.

   - Как бы он не наделал глупостей, - посмотрел ему вслед Сурьяварман.

   - Ты слишком жесток с ним, - всхлипнула Лиласвати.

   - Я ещё слишком мягок. Мы его выходили, вырастили - и это его благодарность?! - царь всплеснул руками, заставив все ожерелья и браслеты исполнить звонкую песню.

   - Такие новости туманят разум, - склонила голову царица. - Столько несчастий сразу кого угодно собьют с толку. Здесь только время поможет.

   - Заметь, его вывела из себя новость не о родстве, а о помолвке Мехрунисы.

   - Она лишь прибавила тяжести грузу на его сердце. Вот он и не сдержался. Я надеюсь, он не возненавидит нас?

   - Надо послать гонца в Инд. Чтобы они его хорошо приняли. И отправить с ним тех, кто знает страну, - царь зашуршал хвостом по циновкам, проползая туда-сюда по комнате.

   Лиласвати не вмешивалась: она знала, что бурная деятельность у супруга знаменует тревогу, и всю эту помощь он собирается преподнести сыну как извинения. Потому что, несмотря на все его слова, вина гложет его.

   Царица прислушалась - и отдёрнула занавес, разделявший комнаты. На пороге, вжавшись в косяк, замерла царевна.

   - Я всё слышала. Что теперь будет?

II