Когда соблазняет женщина

   Мариша замолчала. Какой у них выход? При-ехать сюда завтра, отвезти Шапокляк в отдел кадров и потребовать, чтобы им показали всех имеющихся в наличии Леночек? Но пойдут ли на это работники отдела кадров? И самое главное, имеются ли у них в бумагах фотографии работниц? Или дела ведутся по старинке, заполняются лишь бланки, но без фотографий?

   Пока Мариша размышляла над этим вопросом, у нее зазвонил телефон. Звонила Алена.

   – Ты где?

   – Возле «Зари», – машинально произнесла Мариша.

   – Где? – изумилась подруга.

   – Швейная фабрика «Заря». Находится…

   – Я прекрасно знаю, где она находится! – перебила ее Алена. – Какого черта ТЫ там забыла?

   – Похоже, тут работала любовница твоего отца.

   – О боже! Ты еще не оставила эту идею?

   – А почему я должна была ее оставить? Мы мило поговорили с одной пожилой дамой, и она оказалась столь любезна, что показала мне место, где работала эта девушка.

   – О-о-о!

   – Да, да! – воодушевленно подтвердила Мариша. – Мы ждали ее тут, сидя в засаде. Но…

   – Что?

   – Но ничего не получилось.

   – И очень хорошо!

   – Хорошо?

   – Слушай, Мариша! Оставь ты эту затею! Возвращайся домой, у меня для тебя потрясающие новости.

   – Как прошел совет директоров? – спохватилась Мариша.

   – Отлично! Отлично он прошел. Так ты едешь?

   – Погоди немножко. Подожду эту Леночку.

   – Кого?

   – Леночку. Так звали любовницу твоего отца.

   Послышалось странное хмыканье, и Алена сказала:

   – Ну, как хочешь. У меня есть новости, а у тебя терпение. Когда кончится, приезжай. Узнаешь много интересного.

   Разумеется, терпение кончилось у Мариши очень быстро. Она переговорила с Шапокляк, которая в очередной раз проявила редкостную понятливость и согласилась завтра приехать на фабрику снова. Правда, при этом противная бабка намекнула, что ее день не резиновый. И у нее полным-полно других, куда более доходных дел, которыми она пожертвует ради Мариши.

   – Но я бедная старая женщина. Я не могу себе позволить действовать исключительно из благих побуждений. Разумеется, я хочу помочь найти убийцу Сергея Юльевича. Но ведь у меня тоже дела. Пожертвовав ими, я потеряю энное количество денег. Понимаете?

   Понять ее было нетрудно. Хочешь, чтобы я с тобой приехала сюда и завтра, заплати мне.

   – И сколько же денег вы можете потерять завтра, если согласитесь помочь нам? – спросила Мариша у бабки.

   Шапокляк ненадолго задумалась.

   – Сто долларов! – выпалила она.

   – Это чем же таким промышляют наши российские пенсионеры, чтобы иметь доход почти по три тысячи рублей в день? – восхитилась Мариша.

   – Не ваше дело!

   – А мне кажется, что очень даже мое. Вы хотите получить с меня еще сто долларов. А между тем не можете не понимать, что Лена – это зацепка. Девушка может знать, кто желал Сергею Юльевичу зла.

   – Откуда же?

   – Раз у Сергея Юльевича не было секретов от этой девушки, то он мог поделиться с ней какой-либо полезной для следствия информацией. А вы препятствуете следствию! Фактически вы покрываете убийцу!

   Шапокляк сосредоточенно нахмурилась.

   – Что-то я плохо себя чувствую, – мрачно произнесла она. – Наверное, завтра ревматизм разыграется. И давление подскочило. Завтра я целый день пролежу в кровати! Пропади они пропадом все дела!

   – Черт с вами! Заплатим мы вам еще сто долларов!

   – Не знаю, – явно получая удовольствие от этого спектакля, произнесла старуха. – Конечно, я попытаюсь быть завтра на ногах. Но ничего не обещаю. Ничего!

   Отвезя вредную бабку домой, Мариша поехала в «Дубочки». Перед расставанием старуха еще раз намекнула, что очень плохо себя чувствует. И в связи с этим гонорар за ее завтрашнее участие в деле может немного возрасти.

   – Немного – это насколько? – поинтересовалась Мариша, которая считала, что всегда нужно быть во всеоружии.

   – Думаю, что вдвое, – слабым голосом простонала бабка. – Но я посмотрю, как пойдут дела. Может быть, мне будет так плохо…

   – Давайте уж пусть вам будет плохо ровно на двести долларов!

   Шапокляк потрясла головой и повторила, что она ничего не обещает.

   – Вот мерзкая бабка! – кипятилась Мариша, руля в сторону «Дубочков». – Просто аллигатор, а не бабка! Как только Сергей Юльевич мог иметь с ней дело! Мерзкая-премерзкая бабка! Жадная-прежадная старуха!

   И тут совершенно внезапно Маришу озарила мысль, отчего руль в ее руках дрогнул. Машина совершила крутой вираж. И, чудом избежав столкновения с несущейся в соседнем ряду «Газелью», выскочила в правый ряд к тротуару. Водитель «Газели» возмущенно загудел. В ответ Мариша показала ему язык и пробормотала:

   – Тебе можно, а мне нельзя?

   При этом мысли ее крутились возле одного-единственного вопроса, который никак не давал ей покоя. Даже не вопроса, а предположения. И предположение это было настолько ужасным, что Мариша никак не могла собрать свои мысли вместе и хорошенько его обдумать. Вместо этого мысли, словно перепуганные кролики, разбегались в разные стороны.

   – Этого просто не может быть! – пробормотала Мариша. – Неужели я просмотрела? Под самым моим носом! Как же так? Тогда получается, что я ровным счетом ничего не понимаю в людях. И привидение покойного Сергея Юльевича… Не об этом ли хотел поведать покойник?

   Мариша глубоко задумалась.