Когда сойдутся тени

— Дед правильно сделал, что отправил тебя и Гун из замка, — говорил Тэн. Он сидел у камина и трепал за уши Папоротника.

— Нет, неправильно! Мое место рядом с ним. Я должна была оставаться в замке, вместе с дедом, до конца, — сказав это, девушка откинула медные пряди с плеч резко и энергично.

— И погибнуть тоже вместе с дедом, — Тэн пожал плечом, посмотрел на сестру устало и снисходительно, как смотрят на упрямого ребенка, потом добавил, — нечего тут выдумывать. Хорошо, что дед настоял на своем.

— О чем спор, добрые люди? — спросил Марк, заходя в столовую следом за Кей.

— Мир, тебе, Марк. Мир тебе, Кей. Да хранит вас Создатель, — сказал Тэн, — это моя сестра Гаэс, та, что высокая и спорит со мной. А та, что стоит у окна — младшая, Гун. Она — милая девочка.

Гун совсем недавно вышла из подросткового возраста, черты ее лица еще не утратили детской мягкости и нежности. Волосы Гун были светлее, чем у брата и сестры, и не рыжий, а золотой оттенок проскальзывал в светло-русых прядях. Гун казалась улыбчивой и тихой, в противоположность своей старшей сестре.

— Так все-таки, о чем вы спорите? — снова спросил Марк.

— Я хочу присоединиться к отряду избранных, — уверенно произнесла Гаэс, — я знаю, что смогу принести пользу отряду. Я умею стрелять из лука, хорошо ориентируюсь в лесах Северных Вершин — а только через эти леса можно теперь пробраться к замку Гаднаэми. И я даже лучше Тэна знаю Северные Леса.

При этих словах Тэн фыркнул, но Гаэс не сдавалась:

— Все так и есть, я могу быть отличным проводником. А Тэн и слышать не хочет о том, чтобы взять меня в отряд. Он считает, что это — не девичье дело. Точно также и наш дед считал, потому и отправил меня с сестрой из замка еще до осады. Деда мне положено было слушаться, а Тэна — нет, потому что я старше его. Поэтому я не нуждаюсь в разрешении Тэна для того, чтобы присоединиться к отряду.

— Все рассказала, — невесело отметил Тэн.

— Чье же тебе нужно разрешение, милая девушка? — спросил Марк.

Нисколько не смутившись, Гаэс ответила:

— Я буду просить Ника и Джейка. И у тебя, Марк, тоже спрошу.

— Значит, ты уверенна в том, что желаешь участвовать в миссии? — уточнил Марк.

— Я уверенна, — решительно подтвердила Гаэс.

— Ну, если ты не сомневаешься в правильности своего решения, и если чувствуешь призвание Создателя — я не стану возражать и не буду против. Так что, мое согласие у тебя есть.

— Послушай, мне кажется… — начал было Тэн, но Марк прервал его:

— Когда-то в наш отряд так же попросился Галиен. Я не отказал ему, и ты, Тэн, знаешь, насколько нам пригодились знания этого парня. Потому, если Гаэс чувствует призвание Создателя — не мне ее разубеждать. А Ник и Джейк сами выскажут свое мнение, за них говорить я не могу.

Гаэс победно сверкнула глазами в сторону брата.

А тот перевел взгляд на полыхавший в камине огонь, потрепал по загривку Папоротника и сказал:

— Я просто пытаюсь оберегать тебя, Гаэс. Ты и Гун — это все, что у меня осталось.

— Все будет хорошо, ребята, у нас все будет хорошо. Отряд избранных выполнит свою миссию, и жизнь в Суэме снова станет мирной и приятной, — проговорил Марк.

Кей понимала, что он старается не допустить сомнений и страха, хотя Гаэс, похоже, страхов и сомнений не испытывала. И Кей дивилась ее бесстрашию и напористости.

Сама она, едва переступив порог Соснового Приюта, кинулась искать Грэга, и нашла его спящим в той самой спаленке, где они ночевали в прошлую ночь. Рядом с кроватью сидела Марта с рукоделием на коленях. Она сообщила, что Джейк и Ник заняты в госпитале, остальные воины отряда уехали на одну из Башен Стражи, расположенную на вершинах гор, окружающих Лионас. Потому обедать Кей, Сэму и Марку придется в обществе Тэна и его сестер.

— Девочки каждый день помогают в госпитале, но сегодня Ник их освободил ради приезда брата. Они славные, сестры Тэна. Так что, иди, Кей, обедай, и не переживай, за малышом я присмотрю, — приглушенным голосом сказала Марта, продолжая работать крючком.

В столовой Кей и познакомилась с сестрами.

За обедом Марк расспросил у Гаэс о загадочном байме, и девушка обещала провести к этому человеку.

Мужчина, которого они увидели в госпитале Ника, был смугл, черен и худ. Его пронзительные, черные глаза под ровными дугами четких бровей хранили остатки былой красоты. Подстриженные почти под корень волосы торчали еле заметной щетиной. Крупные губы и круглый подбородок не совсем вязались с тонким, коротким носом. Но его лицо скорее производило приятное впечатление, и если бы не худоба и отсутствие волос на голове, его можно было бы назвать красивым.

— Все баймы лысые? — шепотом спросила Кей у Сэма, пока Марк придвигал стул к кровати смуглого человека.

— Это его в госпитале остригли. Стрижка наголо — лучшее средство от вшей.

— Он что, был вшивым?

— Ага.

— Фу.

Марк повернулся, посмотрел на Кей и Сэма, высоко подняв брови, и они враз перестали шептаться.

— Как твое имя? — спросил Марк у черного человека.

Человек на кровати, до этого совершенно равнодушно наблюдавший за своими посетителями, вдруг усмехнулся и спросил: