Когда сойдутся тени

— Откуда я знаю? Я давно его знал, еще до того, как попал в этот мир. Мать моя знала его. Она даже водила нас в церковь, меня, сестру и брата. Святая была женщина, но ей не повезло, бедняжке. Муж-пьянчуга портил жизнь и ей и нам. А после ее смерти в родном доме и вовсе житья не стало. Сестре тогда было около пятнадцати, и ушла она, горемычная, на улицу. Позже и я там оказался, в банде малолетних. Так что, как видите, жутким грешником я стал еще с малолетства. Видать, мало мать за нас молилась, — человек горько усмехнулся кончиком губ и лег на подушку.

После добавил:

— Мне бы покаяться и умереть — тогда была бы какая-то гарантия, что не согрешу. Единственный шанс остаться праведным. Но вы же не дадите мне отойти в мир иной…

— Как называла тебя мама? Какое имя у тебя было в том мире?

— Леонардо. Когда-то меня звали Леонардо.

Ночью Кей долго не могла уснуть. Мысли о смуглом человеке по имени Леонардо не давали ей покоя. Его судьба, горькая и безрадостная, напоминала Кей собственную долю. Жестокий, пьющий отец, постылый родной дом, который на самом деле никогда не был родным. Одиночество и неприкаянность. Все это было так знакомо. Только вот сестра Леонардо попала в уличную банду, а она, Кей, оказалась в Суэме. Но что стало с ее братом, Томом? Какая судьба ждет его?

И Кей не могла успокоиться, не могла утешиться. Она стояла у окна в сумраке своей спаленки, прислушиваясь к дыханию спящего Грэга, и чувствовала, как растет в душе беспокойство и тревога.

Леонардо был когда-то таким же, как ее брат, маленьким, темноглазым мальчиком. И у него была старшая сестра. И этому мальчику и его сестре просто нужен был теплый, надежный дом, где бы о них заботились и любили. Такого дома у детей не было, потому их приютила улица. Неужели нечто похожее произойдет и с ее братом? Может ли она чем-нибудь помочь ему?

И вдруг Кей поняла, что может. Это понимание было таким ясным и простым. Таким четким и верным. Как зажегшийся в темноте маяк проливает спасительный свет, ведущий к желанному причалу, так и Кей вдруг увидела свой путь, и сомнения разом оставили ее. Надежда есть, она не потеряна, не утрачена. И Кей знала, на Кого она может надеяться.

Кей опустилась коленями на ковер, соединила ладони и обратилась к Создателю:

— Отец, я покорюсь тебе и присоединюсь к избранным. Я пойду туда, куда ты пошлешь, в пустые, страшные, мертвые земли. И если надо — я не пожалею своей жизни для Тебя, я обещаю. Но и ты, пожалуйста, помилуй мальчика Тома, моего брата. Сохрани его среди зла, сохрани его тело и его душу. Да обретет он милость в Твоих глазах. Пошли ему добрых людей, Боже, пошли ему добрых людей.

После Кей добавила:

— И сохрани, Отец, Марка О'Мэлли.

Поднявшись с колен, Кей почувствовала, наконец, как умиротворение пришло в ее сердце. Буря утихла, тревоги исчезли. Кей приняла решение, и теперь ей стало легко и спокойно. Она не поколеблется и не испугается. Она не повернет назад.

А Отец силен сохранить ее брата и позаботиться о нем. И Отец силен сохранить их отряд в этой трудной и опасной миссии.

На следующее утро Кей сообщила о своем решении Нику.

Глава 12 Лес Северных Вершин

Голубые иглы елей, застывшие в морозном воздухе, казались слишком длинными и странными. У елей не бывает таких игл, Кей знала. Но деревья в Лесу Северных Вершин не походили на обычные. Фантастическими громадами они вздымались к зимнему небу. Их стволы, такие толстые, что не обхватить и трем воинам, напоминали древние башни. Бесцветные облака хмурились где-то высоко за деревьями-башнями. И ни капли солнца.

Лес Северных Вершин неприветливо и настороженно склонялся над путниками, дерзнувшими нарушить его покой. Для того чтобы добраться до замка Гаднаэми, отряд с избранными делал большой крюк, забираясь в дремучие северные леса — более простые и короткие пути были заняты баймами. Где-то за негостеприимной чащей находился скрытый вход в подземный туннель, ведущий в замковые подвалы. К этому туннелю и вел их Тэн.

К отряду избранных присоединились все те, кто уже делил с ними тяготы дороги до Лионаса. Со слезами проводила Сэма Марта. Не было только малыша Грэга, оставшегося в Сосновом Приюте, на попечении Марты. И вместо Галиена, не успевшего еще оправиться от ран, на высоком жеребце ехала решительная Гаэс.