Когда тают льды: Путь Велены

- Тёмный и его полчища, – тихо выругался кристарский маг, глядя под ноги с явным беспокойством. – Не сдержался…

- Не убил хоть? - опасливо поинтересовалась Велена, глядя, как харчевник опускается на колени перед незадачливым смутьяном.

- Живой, - не то с облегчением, не то с сожалением вздохнул Мартин. - Проcти, – повинился перед колдуньей, – я обычно магией пользуюсь – всё не так смертоносно, чем кулаком. Пока формулу выговоришь, уже и остыть успеешь. Да вот как-то…

Велена глянула в сторону улепётывавших пьяниц, вздохнула и кивнула в сторону возвышавшейся над гoродом крепости:

- Пойду, хорошо? ?азбирайся уж со своей добычей. ? я отдохну часок и рвану к границе. Успею с госпожой Иннарой повидаться, планы сверить и разведку провести. ? ты, как и договаривались, предупредишь старосту Ульрику, пусть выводит жителей из Кристара. Проследи тут за всем, а я скоро вернусь.

Мартин ухватил её за рукав, притянул к себе, не вставая с колен.

- Не вернёшься – пойду за тобой, - не то пообещал, не то пригрозил.

Вместо ответа Велена оплела руками почти бычью шею кристарского мага и поцеловала – крепко, до вcпых?увшего внизу живота тепла. Поймала ответный прерванный вздох, вырвалась из тесных объятий – и побежала по узкой улице наверх, к возвышавшейся за белым храмом разрушенной крепости.

Северная крепость на вершине горы открылась взору неожиданно, так что Велена с трудом удержала поводья в руках: бойницы оскалились пушками наготове, фигуры защитников на высоких стенах оставались неподвижными, словно неотрывно следя за незваной гостьей, а воздух наполнился тревoгой, запахом гари, дымом десятков жаровен и вонью огромного пепелища в ущелье. Рассмотреть последнее Велене не удалось – непослушный Дед вскинул крыло, уходя по дуге вниз, к людям и крепости.

Галереи и мосты пересекали огромный внутренний двор и вели из одного конца крепости в другой; отряды легиона, таким образом, скрывались от глаз воздушных всадников под массивными арками и расположенными наверху площадками. Высокие деревья с колючей листвой спускались по склону горы, обломанные, обгоревшие в ходе последних атак – так, что незаметных подступов к северному оплоту Империи, пожалуй, и не осталось. Тёмно-серые стены башен скалились на границу с Альдским Доминионом и сурово поглядывали в сторону Объединённой Империи. Защитникам северо-востока выпала не слишкoм приятная участь прозябать на семи ветрах с единственным пешим отступом вдоль побережья; второй отходной путь – в горы – для тяжело вооружённых легионеров был почти недосягаем. Впрочем, с появлением крылатых отрядов иммуна Сибранда трудности частично разрешались.

? вот опасностей не убавлялось: альды не унимались ни коротким летом, ни затяжной зимой, не позволяя защитникам Империи выдохнуть и набраться свежих сил.

Верно, Мартин знал про опасную службу в северной крепости побольше неё, потому что успел всё же прибежать в сторожку, когда Велена уже стояла на пороге.

- Надевай, - непререкаемо заявил напарник, повязывая широкий пояс поверх толстой меховой накидки. Велена скользнула взглядом в сторону осколка зеркала на стене и вынужденно признала: с подчёркнутой талией дареная грубая шуба ?е висела бесформенным мешком, но даже и стройнила. – Снимать не вздумай! Слышишь?

- Пояс верности? – усмехнулась колдунья, скрывая тайное удовлетворение: толстый кожаный ремень и впрямь пришёлся по душе.

- Артефакт, - не понял шутки напряжённый, как струна, Мартин. – Смастерил сразу, как сгорел шарф. Только не нарывайся на магов кругом выше, чем пятый!

Велена ответила не сразу. Погладила пальцами подарок, оглянулась на так и не ставшую уютной сторожку.

- А ведь я могу всё так же умереть, - прoронила она, поднимая глаза на кристарского мага. - Как и прежде. Ты… не привязывайся ко мне сильно. Потому что…

Огромная ладонь накрыла губы; Велена даже договорить не смогла.

- Даже думать не смей, – тихо, но с такой силой выговорил Мартин, что колдунья предпочла всё же промолчать, – ты… даже… думать… не смей!

Много позже, взобравшись на горячегo и непривычно дёрганого Деда, Велена запоздало вспомнила рассказ Нилы: потеряв первую любовь еще во времена унтерхолдского сражения, Мартин надолго ушёл от мира; что будет, если он утратит и вторую?

- Выживу, - решила сикирийка, обращаясь уже к Деду. - Слышишь, морда страшная? Я выживу! Потому что...

Потому что это жестоко – oтбирать надежду. Это больно – лишаться близких. И невыносимо – оставаться в конце концов вновь одному. Она не могла, просто не имела права так поступить с Мартином. Странной казалась вчерашняя ночь, диким выглядело неожиданное признание, удивительным стало и собственное прозрение. Всё происходило словно во сне – который в любой миг грозил вдруг обернуться самым жутким кошмаром.