Когда тают льды: Путь Велены

Клинок альдского воина уже коснулся шеи отца Кристофера, но не прорезал даже плотный шарф духовника. ?сли бы время текло, как обычно, в следующий же миг исповедник бы погиб.

Как и Мартин.

Сикирийка крепче сжала обжигающий свиток, глядя на сцену разразившейся внизу битвы: кристарский маг всё же преодолел невыносимую тяжесть колдoвских атак, выпрямившись во весь рост, и с его пальцев уже срывались яркие веерные разряды – вот только к незащищенной спине подобрался альдский воин, и клинок в его руках почти вонзился в левое подреберье стонгардского мага.

В голове стра?но зазвенело от внезапной тишины – такое бывает, верно, по ту сторону Мира, на пороге Небесной Обители или бездны Тёмнoго – и Велена отступила от обрыва, осторожно сворачивая всё ещё горячий пергамент. От пальцев потянулась тонкой струёй энергия жизни, впитываясь в кровавую кожу свитка, когда она медленно положила его за пазуху, опуская внезапно ослабшие, безвольные руки вдоль тела.

Она сделала это. Прочла заклинание времени до самого конца. Сделав единственное, что могла, перед неизбежной кончиной.

Снег не скрипел под ногами, когда колдунья прошла к неподвижнoму Деду, коснулась холодной чешуи. Ящер смотрел янтарными глазами сквозь неё, и застывшая жизнь блестела в глубине расширенных от бoли зрачков. Велена попыталась и не смогла прикоснуться к магическому полю, не видела и не ощущала чужой энергии – лишь чувствовала жизнь вокруг и понимала, что это не застывшие тела, а она здесь – непрошеная гостья.

Сикирийка расстегнула ремни на боку ящера, высвобождая длинные ножны ненавистногo двуручника, потянула клинок за рукоять. С трудом удерживая его одной рукой, прошла по окровавленной тропе к городу, оглянувшись лишь раз – на распростёртых на краю утёса мёртвых защитников. Впитала взглядом каждую каплю крови, запомнила неестественно выгнутые тела на острых камнях. Прикрыла глаза, не позволяя образам исчезнуть, запечатлела в памяти жуткую картину.

Боль станет её единственной союзницей в этом искажённом мирe,источником силы, которая поможет нанести удар. И не один.

- Великий Дух, – прошептала Велена, осторожно обходя застывших легионеров. Оба отшатнулись от обрыва, скрючившись в причудливых позах незавершённого движения, а в воздухе застыли стрелы и колдовские искры, летящие снизу, из города.

Колдунья внимательно проследила направление каждой, убедилась, что ни одна не достигнет цели, и направилась вниз по тропе.

Нелюдей она встретила даже раньше, чем предполагала: из города к утёсу, по крутому склону к последним защитникам Кристара устремились четверо альдских воинов. Им всем, ей и легионерам, пришёл бы конец в считанные минуты.

Сикирий?а обогнула нелюдей: вернётся позже, если сумеет.

Тёмной силы в окружающем её Мире не существовалo: Велена попыталась и не смогла призвать потоки колдовской энергии. Зато было нечто иное – великое, вечнoе и страшное. То, что не имеет начала и конца, то, что покрывает весь Мир с его болью, злом, ненавистью и силой Тёмного, то,из чего раз за разом рождается любовь и свет. Вот только она явилась сюда непрошеной, дерзкой гостьей, прорвав сеть времени и бросив вызов течению своего и чужого бытия.

Велена прошла по тихому городу к самому причалу, не слыша звука собственных шагов, остановилась рядом с отцом Кристофером, не глядя в низко опущенное лицо,и обернулась к альлдскому воину, чей клинок почти снёс голову исповедника. Отложив двуручник, схватилась за окаменевшую кисть нелюдя, дёрнула раз и другой, пытаясь вывернуть рукоять из крепких пальцев, повисла едва ли не всем весом, но воин держал своё оружие крепко. В миг, когда время остановилось, альд вложил все силы в движение,и бороться с ним сикирийка не могла.

Зато могла сделать нечто иное,и уже ей понадобятся все силы, чтобы завершить задуманное.

С беззвучным вскриком адептка Братства нанесла короткий удар – в зазор между шлемом и нашейником, под самый подбородок. Слабые руки подвели, соскользнув с рукояти,так что сикирийка даже отступила на шаг, не сумев сразу выдернуть клинок из чужой плоти.

…Остановившееся время безразлично смотрело, как колдунья кричит на равнодушный Мир, выпуская ужас наружу, – и не получает отклика в ответ. Разве может здоровый, в холодном и трезвом уме человек поднять руку на беззащитного?..

Верно, может – если память о мёртвых помогает нанести удар. И если руки помнят грязную работу чёрных ритуалов Братства.

Велена всё же выдернула клинок, едва удержавшиcь при этом на ногах, отступила от убитого воина, с ужасом глядя на жуткую рану, из которой, против всех законов бытия, не пролилось ни единой капли крови, и внезапно расхохоталась. Как смешно, что её единственным оружием в застывшем времени оказался проклятый клинок! Мастер Грег, верно, смеялся бы тоже, если бы резала она не альдов, а стонгардских воинов.

Вот только покойному учителю и не снились подобные высоты. Против времени нет другой силы, его ходу подчиняются все законы,и не властен над ним никто, кроме Великого Духа.