Когда цветут эдельвейсы

Глубоким стоном охвачены горбатые хребты. Тяжёлый, рваный ветер мчит в непроглядной вышине армады снеговых туч. В колком воздухе мечутся полчища маленьких и больших снежинок. Кажется, что существующий мир сжат жерновами огромной мельницы, а небесные осадки могущественной зимы не что иное, как мука, вылетающая из тисков творила.

Крутится-вертится «ветряное колесо», падают на молчаливую землю махровые пушинки. С каждым часом растёт высота снежного покрова. В его глубине утонули низменные складки местности. Где-то там, под толщей, остались каменные курумы, обманчивые осыпи, непроходимые ветровалы, кедровые корневища, твёрдая земля, упавшая трава, сладкие семена и вкусные корни.

Притаилась внизу земная жизнь. Мир, приспособившийся обитать под снегом, продолжает существовать. Слабые создания, не имеющие возможности укрыться, покорить двухметровую плоть, ждут своего часа. Тайга не прощает ошибок, живёт простыми, понятными, но суровыми законами: слабый погибает, сильный выживает — от этого никуда не деться.

Неоспоримо, тяжело жить в подобных условиях зверям, таежным животным. Голод и холод делают копытных заложниками. Для нормальной жизни сохатым, маралам, косулям необходимы новые места кормёжки, постоянная смена территории. Но как бродить в глубоком снегу в поисках корма, когда под ногами нет опоры? В такой день хищнику догнать, убить беззащитное создание не составляет труда, этим пользуются росомаха, рысь, волк, а также сам представитель разума, проживающий на Голубой планете, — человек.

...Не к добру принёс рваный ветер страшный запах. Маралы вскочили на ноги, настороженно закрутили чуткими ушами, выискивая опасность. Зоркие глаза внимательно смотрели в пространство между деревьев: может, всё ещё обойдётся? Зрелый бык, четырёхлеток, напряжённо вскинул к небу ветвистую корону рогов. Подвластная, отбитая в осенних свадьбах маралуха, трепетно подошла под бок своему другу, встала рядом. Глава небольшого семейства, заслоняя её телом, сделал шаг вперёд: не бойся, я с тобой!

Однако не всё так просто, как было раньше. Сильный марал мог защитить оленуху рогами от росомахи, острыми копытами от рыси. От человека у него одно спасение — длинные ноги.

Вот только не убежать ему от врага своего по глубоким сугробам.

Где-то в глубине леса мелькну ли две тени. Люди наткнулись на наброды маралов, начали распутывать следы. Всё ближе сгорбленные силуэты, острее запах смерти. Не в силах более выдерживать напряжение, животные бросились бежать с набитой жировки. Впереди, выбивая в толще снега короткие прыжки, пошёл сильный бык; слабая маралуха запрыгала за ним. А где-то сзади, им вслед, рвались резкие, хриплые голоса: «Вон они!.. Обходи выше, не давай уйти на выруба!»

Четырёхлеток был сильным, выносливым. Он старался увести свою подругу как можно быстрее, дальше от смертельной опасности. В другое время года через пять минут стремительного передвижения по плотной земле они могли бы быть за дальним хребтом, сегодня же снежная масса сковала бегство до предела. С каждым разом прыжки становились короче, дыхание обрывалось, силы покидали. Когда-то марал мог с места, в мах преодолевать до четырёх метров. Теперь ему едва хватало сил выкинуть грузное тело на поверхность, чтобы снова провалиться в снег до рогов.

Погоня была недолгой. От места жировки звери пробежали двести метров, на большее не хватило сил. Первой встала маралуха. Изнемогая от бессилия, она судорожно забила ногами, пытаясь выбраться из снежной ямы. Наконец-то, поняв, что все попытки бесполезны, замерла, в страхе ожидая дальнейших действий преследователей. Бык прошёл на полсотни метров дальше. Не желая покидать спутницу, он развернулся, хотел идти на помощь, но провалился в невидимое переплетение колодин.

Люди подъехали на лыжах быстро. Остановившись у обречённой, они небрежно сняли с плеч ружья. Первый взвёл юрок, хотел выстрелить, но второй опередил его, молча подошёл к животному, наклонился над головой, ткнул стальным штыком в шею. «Красный галстук» был роковым. Оленуха отчаянно захрипела от колотой раны, с печалью посмотрела в сторону друга, ткнулась головой в снег.

Не обращая внимания, люди прошли дальше. Марал приготовился к защите: наклонил голову, выставил рога. Первый из преследователей, отвлекая внимание, остановился перед животным, второй зашёл сбоку. Дважды щёлкнул предохранительный флажок автомата, звук одиночного выстрела глухо ткнулся в противоположную сопку и тут же погас в круговерти непогоды. Смерть была мгновенной. Второй охотник вытащил из кобуры нож, пошёл к мёртвому зверю.

Косой щёлкнул флажок вверх, воткнул автомат прикладом в сугроб рядом с собой. Довольно подкуривая «Приму», с улыбкой наклонил голову, кратко заметил:

— Сегодня удачный день!

— Пять минут сорок секунд... — вытирая о снег кровавый нож, добавил Толик.

Стаи «белых мух»